S-T-I-K-S. Стекловата
Шрифт:
Квопа посмотрела девушке в глаза:
– А как тебя звали раньше?
– Алёна. Фамилию, правда, не помню. Я вообще мало чего помню. Весь этот день был сплошным кошмаром.
Алёна ощупала шею.
– Странно, вчера здесь был здоровенный укус. А сейчас ничего нет.
– Это нормально, у иммунных быстрая регенерация. Органы за месяц могут отрасти. А синяки и царапины ночи не переживают.
– Я помню город, как все с ума посходили, начали пожирать друг-друга. Меня укусили; я не стану зомби?
Знахарка тихо рассмеялась и погладила Алёну по волосам.
– Нет, конечно! Ты иммунная,
Знахарка встала из-за стола и подошла к бочке. Заглянула внутрь.
– Во! Брагу тут заделаем. А то скоро моему живцу конец.
Затем поморщилась.
– Гадость, конечно, получится. Но всё же лучше, чем споровое голодание, когда на стенку от боли залезть готова. Пьёшь, чуть не лопаешься и не напиваешься.
Стекловата немного успокоилась и продолжила:
– Хорошо, солдаты меня спасли, в эвакопункт привезли. Они в противогазах были и не заразились. Значит, споры эти в воздухе рассеяны здесь. Я правильно понимаю?
– Правильно, только концентрация и сила их от сектора к сектору разные. Есть быстрые кластеры, где изменения происходят за считанные часы, а есть и долгие, паразит слаб и овладевает сознанием несколько дней.
Воск на свече растаял, и вокруг фитиля образовалось жидкое озеро. Одна стенка не выдержала, поток из "озера" начал скатываться вниз, застывая по дороге большими каплями. Алёна пальцем восстановила целостность ограды из воска, и озеро вновь стало наполняться.
– Затем других гражданских и меня повезли оттуда на север. Где на нас напали. Спас нас какой-то мужик. Увёл машину из боя. Но я там тоже насмотрелась. Убили мужчину напротив меня. Плохо мне было. Это я, как теперь понимаю, споровое голодание было. Он мне живца дал, я его тогда не поняла. Потом воды попила, и всё... Очнулась голая, подвешенная на тросе, вокруг толпа уголовников каких-то. Я хотела лёгкой смерти тогда. Но пришёл в противогазе этот, с которым ты там на полу... Потом, после всего...
Алёна замялась.
Квопа же не смутилась.
– В Стиксе не принято афишировать свои дары перед другими, и тебе не советую. Да и не всё, что видишь, здесь таковым является на самом деле. Ну так вот, один из первых моих даров был таков, что если я с кем пересплю, так я потом всегда могу узнать, где и как далеко этот человек находится. Если очень постараюсь, а он будет недалеко, то смогу услышать его ушами и увидеть его глазами. Очень полезный дар, он то мне и помог вначале. И Детей я им заинтересовала.
– Детей?
– Все мы теперь дети Стикса. Только вот
Квопа стала прохаживаться вдоль стола.
– Стикс питается кровью через землю, услаждается криками ужаса и боли, сильными эмоциями. Очень сильными. Боль и ужас - его эфирная пища. Все эти выкопированные существа принесены сюда им для потребления. Его микрофлора - заражённые. Они дают ему львиную долю пищи. Дети живут в гармонии с этим миром. Благоговеют перед ним и поклоняются ему. Они часть его. Лишь лучшие из лучших становятся таковыми. Они избранные. Избранные своими дарами, как я и ты и многие другие сёстры и братья.
Алёне стало жутковато. Это отразилось на её лице. Но любопытство всё же взяло верх.
– А мой дар?
Квопа, немного остыв, поняла, что перегнула палку и испугала девочку.
– Не бойся, ты просто в другом мире. Здесь другие законы. Со временем ты освоишься и всё поймёшь.
– Да, я помню. Как спасший меня от розг и насилия приказал разобрать меня на органы. И как эти маньяки привязали меня к хирургическому столу. И собирались разделать меня, как свинью на мясокомбинате.
Знахарка добавила к словам Алёны:
– И не только, тебя бы насиловали каждый день, кто хотел. А раз в месяц, без наркоза, забирали бы часть твоих внутренностей. Ты жила бы на цепи в клетке. И кормили бы тебя зондом с белковой смесью, живцом и витаминами, чтоб быстрее регенерировала. Но я увидела тебя - чистую жемчужину среди навоза. Наплевала на всё и вытащила тебя оттуда. Теперь нас будут искать. Но я проверила своим первым даром, таковых в живых осталось немного.
Глаза Алёны, и так уже круглые, расширились ещё больше.
– Они могут прийти сюда?
Знахарка села напротив и положила руки на стол.
– Нет. Этот стаб заповедный. Да! Он недалеко от Муравейника, стаба, где тебя держали. Но он густо покрыт лесом, и тут живут два, очень могущественных, существа. Они - древние Дети Стикса. Их мотивы простым людям непонятны. Они глубоко слились со Стиксом и живут обособленно. Их защита этого маленького стаба так сильна, что сюда не суются ни стронги, ни внешники, ни элита заражённых. Да и никто почти не знает про этот стаб. Слишком место неинтересное. Вокруг ни еды, ни оружия. Ничего не прилетает, кроме болот, лесов и бесплодных пустошей. Я потом тебе про них расскажу.
Квопа обняла голову Алёны кистями рук и посмотрела ей в глаза:
– Я открываю тебе твои дары.
Время тянулось томительно. На лбу Квопы выступили бисеринки пота.
– Все!
– с облегчением сказала знахарка.- Первый дар! Редчайший. Ты Хранительница кластеров. Можешь менять погоду на том секторе, где находишься. Но это так, побочный эффект. Если найдёшь Ключника, сможешь, через его пробой, изменять саму суть кластера, сделать медленный кластер - быстрым. Стаб - перезагружающимся кластером. И, наоборот, делать стабы из кластеров. С ростом этого дара ты будешь видеть периодичность перезагрузок, скорость прогресса заражения и многое другое, чего и я даже не знаю.