S-T-I-K-S. Стекловата
Шрифт:
Квопа, даже не думая, ответила:
– Начинай менять, это твоя роль в Стиксе. А если надо будет, я сама тебя найду. У тебя есть зрение Стикса, ты всегда увидишь братьев и сестёр. Отличишь их от ложных и поддельных. И может быть, когда-нибудь, Стикс сведёт тебя с Тысячелетней Старухой.
Свеча ярко вспыхнула и погасла. Остаток фитиля утонул в расплавленном воске.
– Пора спать. Завтра много предстоит пройти, чтобы достать тебе оружие и научить стрелять и водить. Надеюсь, в Рынске хоть что-то ещё осталось.
Глава 11. Самостоятельное плавание Алёны.
Глава 11. Самостоятельное плавание Алёны.
Рассвет Квопа и Алёна встретили на скорости сто километров в час. Байки, наряду с мужчинами и острыми лезвиями, были ещё одной слабостью ведьмы.
Ночь была для осени тёплая, заморозки прошлых дней отступили. А вот сырость и встречный ветер вымораживали до костей. Хранительница крепко сжимала коленями сиденье, а руками обвила тонкую талию наставницы. И плотно прижалась к ней грудью и щекой. Чёрная кожа мотокомбинезона на узкой спине Квопы скрипела и была холодной. Когда езда начала казаться пыткой, двигатель перестал урчать, байк плавно остановился.
– Дальше пешком, а то на наш моторчик сбегутся все местные заражённые.
Замаскировав в придорожной канаве, заросшей кустарником, свой мотоцикл, девушки двинулись по грунтовке, что была за деревьями ветрозащитной полосы, посаженной вдоль трассы. На горизонте, в дымке, виднелся кусок Рынска. Бетонный забор завода, пятиэтажки хрущёвок, трубы котельных и кроны тополей-великанов. Ветрозащитная полоса переходила в аллею заброшенного парка. Это было хорошо. Можно войти в город, избежав открытых пространств.
Квопа резко встала. Кисть её руки замерла в напряжении параллельно земле. Стекловата поняла жест и тоже окаменела.
Белый фургон маршрутки, "обнявший" берёзу на обочине, был определённо подозрителен. За покрытым мелкой сеточкой трещин триплексом лобового стекла что-то шевельнулось. Расстояние было метров десять. И рассмотреть как следует Алёна не смогла. Повисла тишина, наполненная лишь привычными звуками осеннего поля. Через несколько ударов сердца весь фургон вроде как качнулся. Определённо, скрипнули рессоры. И тут же лобовое стекло лопнуло и осыпалось сухим фонтаном мелких стёклышек на пожухлую, коричневую листву. Тень из кабины маршрутки размазалась в воздухе, на траектории к своей жертве. Ведьма исчезла, чтобы тут же возникнуть в прыжке, позади быстрого монстра. Тот опешил и замолотил в воздухе конечностями с устрашающими когтями. Квопа точным, коротким ударом двух, неизвестно откуда возникших кинжалов пробила прыгуну-лотерейщику основание шеи. Алёна, когда ещё брызнуло стекло, упала и перекатилась в сторону. На то место, где она стояла, упало тело твари. Попыталось приподняться на всех четырёх лапах. Конвульсивно дёрнулось, и из глотки хлынула кровавая жижа. Извергнув на дорогу свои внутренности, развитый заражённый обессиленно рухнул, разбрызгав свежую, дымящуюся кровавую жижу. Ведьма спокойно стояла тут же, позади трупа.
Определённо, тут применились не только ножи. Но и ещё какой-то, кинетический дар. Алёна только собралась спросить: "Каким образом?". Но ведьма её опередила:
– Хитрый попался, кемпер. С даром скрытности. До последнего его не замечала. На нож, вскрывай чесночину на его затылке. Будешь учиться спораны добывать.
Девушка послушно, как под гипнозом, взяла нож. И, абстрагировавшись от реальности, стараясь не замечать крови, подошла к лотерейщику. Воткнула лезвие между зубчиков-долек затылочного нароста. Подстукнула по рукояти другой рукой. Лезвие углубилось. Алёна сейчас видела только его. Провернула нож. Услышала треск. Это хрустнула раскрывшаяся оболочка. Внутри была серо-чёрная пустота, размером с грецкий орех, заросшая нитями паутины. Было и два кокона. В одном, под слоем более плотной паутины, была виноградина спорана. Во втором - горошина. Алёна очистила их пальцами, паутина легко осыпалась.
Квопа, довольная, заметила:
– Повезло! Горошина!
Алёна, держа на ладони трофеи, отошла и отвернулась от убитого лотерейщика. Предложила:
– Возьми себе.
– Нет, пусть будут у тебя. Спрячь в карман, да пойдём дальше. Теперь держи ухо востро! Это только начало.
Всё было нормально, но этот запах... Это была последняя капля. Стекловату стошнило. Тяжело вдыхая носом и отплёвываясь, почувствовала, что стало легче. От выступивших слёз стала мёрзнуть кожа на лице. Ни платочка, ни салфетки не было, пришлось обтереться рукавом.
– Какая впечатлительная! Привыкай - здесь такая жизнь.
– Ничего, ничего. Всё нормально, это я в первый раз только так. Потом будет лучше, я привыкну,- шмыгая носом, оправдалась ученица.
– Нет, так не привыкнешь! Сгинешь так!
Квопа порылась под водительским сиденьем, извлекла оттуда монтировку и молоток с приваренной трёхчетвертной трубой вместо деревянной ручки. Полёгала оба предмета на руках, как на весах, и откинула монтировку. Та глухо брякнулась о подмерзшую землю. А молоток протянула ручкой вперёд.
– На, возьми покрепче. И разбей башку этому лотерейщику.
Алёне было тяжело даже смотреть на труп. Не то что приближаться к нему. Но в голосе ведьмы была необъяснимая сила, она внушала ещё больший страх.
Девушка взяла дрожащей рукой холодную рукоять. Она была немного измазана чем-то жирным и вонючим, похожим на машинное масло. Крепко сжала. Холод проник в кисть. Подошла, изготовилась и изо всех сил саданула по уродливой голове. Молоток отскочил, как от футбольного мяча.
– Сильней!
Вложив ещё большую силу, девушка повторила удар. Но на этот раз её орудие не было так точно, и удар прошёл вскользь, содрав кожу с крепкого черепа.
– Ещё!
Алёна взяла рукоять в обе руки и замолотила с остервенением, делая более широкий замах и вкладывая в удар весь вес своего легковесного тела. Работая уже не кистью, локтём и плечом, но и прессом.
Череп проломился, вмялся внутрь облезлый и растерзанный скальп вместе с осколками кости. А на поверхность пролома устремилась каша из мозгов и крови.
– Вот так. Молодец!- похвалила наставница.- Всегда бей как сейчас. Точно и максимально сильно.
Обессилевшая и опустошённая юная Хранительница опустилась на колено, но тут же взяла себя в руки и, опёршись на молоток, встала. Её дрожащие губы силились что-то сказать, но лишь бессильно трепетали. Слёзы высохли. И зрелище поверженного монстра уже так не пугало. Наоборот, он уже стал каким-то родным и привычным.
Алёна ещё немного постояла над "тренажёром". Ручка молотка была горячей , теперь уже она грела опущенную руку.