S-T-I-K-S. Стекловата
Шрифт:
– А почему?
– Кто-то, особенно умники, говорят, что дело в иммунитете. Споры, рассеянные в воздухе, начинают находить ключик к твоему иммунитету. Переродить, правда, уже не могут, просто убивают. На новом месте ты очищаешься от поумневших старых спор. И возвратившись на старое место, ты вновь загадка для местных спор.
Квопа продолжила:
– Иные... И я в том числе, полагают, что дело в благословении Стикса. Он установил законы этого мира, он и есть этот мир. И если ты следуешь этим законам - ты часть этого мира. Ты живёшь в нём. Если ты идёшь поперёк, ты лишаешься благословения Стикса. А значит, и жизни. Здесь всё в его воле, в его законе. Ты не совершаешь ни одного действия без его помощи. И если ты ошибочно полагаешь, что очередная удача- исключительно твоя заслуга, то ты долго здесь не проживёшь, он сожрёт тебя. Помни о Стиксе, благодари его, проси его. Умей видеть его волю и следуй ей.
Алёна остановилась.
– А то, что было со мной в Муравейнике, это тоже воля Стикса?
– Конечно. Мир Стикса - это ад. Наполненный непрерывными потоками ужаса, боли и смерти.
Ученица согласно промолчала. Но в душе не согласилась с этим.
– Понятно. Печально всё это. Ну да ладно! Воля так воля.
Девушки пошли дальше.
Уже вечером, после ужина, в темноте, когда легли спать, Квопа завела серьёзный разговор:
– Алёна, знаешь, твои дары хоть и великие, но помочь выжить тебе вряд ли помогут. Вдруг ты окажешься в экстренной ситуации. Нет у тебя эскейп дара. Спасительного. Такого, как: быстрый бег, прыжок, телепортация, остановка времени, невидимость, видение опасности, создание фантома, да чего только нет.
– Нет. Надо есть жемчуг, да?
– Да. Я как знахарь исключу при этом твоё квазирование. И мы добудем жемчужину или несколько. И горох для раскачки. А лучше найти Ключника, он посылается Стиксом каждой Хранительнице для охраны, работы и, может быть, даже для любви.
Стекловата повернулась на своём сундуке, поправила съехавший овчиный тулуп, служивший одеялом.
– Спасибо тебе, Квопа, ты всё для меня делаешь, так помогаешь и заботишься обо мне..
Но знахарка перебила:
– Благодари Стикс, это он взял тебя в свои руки. И поведёт дальше. Всё я делаю во славу Стикса. И ты видишь человека, которому не надо от тебя споранов или горошин, как другим. А надо, чтобы ты только увидела волю Стикса, поверила в него, как поверила я.
– Я верю. И вижу. Вижу чудо, что произошло со мной.
– Со мной тоже произошло чудо, и я поверила. Я перестала считать спораны, и Стикс жемчужинами осыпал меня. Он избрал меня из многих. Сёстры и братья нашли меня и рассказали о Стиксе. Я приняла его волю и стала Дочерью. Бывшая ничтожнейшей в своём первом стабе, где за меня хозяин не брал с клиентов и пары патронов, я стала первой. Все уважали меня и старались стереть из памяти времена моего унижения. Но Стикс не только даёт, но и берёт. Как его дети, мы должны служить ему. И теперь уже я с тобой, как когда-то были со мной. И исполняю волю. Что бы и ты спаслась от ничтожного существования или смерти, для великой жизни в мире со Стиксом.
Алёна переживала, думала. Долго ворочалась , не могла заснуть. Но в конце-концов молодой организм взял своё, и крепкий, здоровый сон окутал девушку.
Ночью ей приснилсось, как будто она стоит на мосту на границе двух кластеров. Светит солнце. Внизу течёт мелководная, прозрачная река. Видны силуэты рыбок, снующих у дна. В отражении видна она сама, Алёна. Справа- холодный кластер, запорошен первым снегом. Деревья стоят голые. Слева- разгар бабьего лета, листва лимонно-желтая, багряная, зелёная. В отражении под мостом тени, как по мосту едет колонна грузовиков из холода в тепло. Но звука нет. Алёна оборачивается и видит, как мимо проносятся эти машины, только наоборот - из тепла в холод. И в одной из них сидит Калина. В камуфляже, с автоматом. Он встречается с ней глазами. Видит её. Даже привстаёт, но грузовик уносит его дальше, в холод. И ей становится холодно.
От этого чувства она и проснулась. Овчиный тулуп сполз на пол. В доме темно, хоть глаз выколи; совершенно не понятно, сколько сейчас времени. Девушка опустила руку, нащупала тулуп и вновь накрылась им. Какие странные были у него глаза: чёрные, без белков, как провалы во тьму. И чем больше она о них вспоминала, тем ярче они всплывали в её памяти. Становились больше и больше. Её тянула эта тьма. Так хотелось оказаться там, побыть в ней. Казалось, ничто в мире не сможет остановить её. Это было не то что важным, это было необходимо для её существования. Полудрёма сменилась спокойным сном. Разбудило карканье ворон, ругня галок. Было тепло. Рядом, обняв и прижавшись, лежала горячая со сна Квопа. Запах её волос тоже был тёплым и приятным. И когда она успела перейти; наверное, тоже замёрзла.
– Ну что, будем вставать?- ласково прошептала хозяйка.
– Будем.
Вышли на улицу, заморозок пробирал до костей. А свежий воздух мгновенно исцелил тяжёлую от духоты избёнки голову.
Ведьма довольно сказала:
– Я, вроде, хорошо восстановилась, сейчас посмотрю, есть кто рядом из моих "мужей" и что они видят и слышат.
Квопа застыла, на лице её замерла лёгкая полуулыбка, голова немного запрокинута вверх. Руки по швам. Так прошло пять минут. Румянец на щеках стал пропадать. Цвет кожи побледнел. Ещё пара минут, и под глазами проявились чёрные круги. Появилась морщина вокруг носогубного треугольника. Кисти сжались в кулаки. Ещё секунд тридцать.
– Всё!- выпалила она.- Больше не могу. Чуть зацепила четверых. Мося и Хишша слишком далеко, где-то на полпути от стаба Грязь до Муравейника. А вот Лягух и Глаз. Едут в союз вольных стабов на юг, рядом. Вот сюрприз так сюрприз. Подарок нам просто. Первый, как всегда,- на своей волне, воюет сам с собой. А вот второй... Не ожидала от него такого. Меня провёл. Институтский шпион! Как закрылся ловко. Жаль, сил не хватило больше его послушать. Обсуждал со стронгами, что ограбили Муравейник, дальнейший маршрут. Напрямик через Рынск пойдут. Типа, элитника Гарроша там больше нет. Калина какой-то его уделал. Эта инфа верная. Можно путь сильно сократить, без объезда.
– Калина!- воскликнула, не сдержавшись, Алёна.
– Калина, а что? Ты его знаешь? Я же вижу. Что тебя так возбудило?
Но девушка быстро взяла себя в руки.
– Ннет, наверное. Он ждал меня сразу после перезагрузки, но я прошла мимо. Он же новичок. Не мог он элиту уделать. Это другой какой-то. Да и прозвище из того мира. Здесь же крестят другим.
Ведьма призадумалась. Лицо постепенно приобретало прежний, цветущий оттенок. И медленно протянула.
– Ну да, ну да... Не он. Если только он не Ключник! Владыка тьмы.
– Что!?
Алёна вновь опешила. Её голос сорвался. Это не прошло незамеченным для Квопы. Ночная страсть вернулась, Алёне опять так сильно захотелось шагнуть в эту тьму. Ощутить всемогущество, которую она ей давала. Быть рядом с ним.
– Ого! Какие эмоции, тут на десятерых хватит. Энергия из тебя так и льётся. Не трать её понапрасну.
Квопа прикрыла глаза.
– Вижу по тебе, Хранительница! Ключник он!
Ведьма взглянула на Алёну. И продолжила:
– Пойдём за ним.