S-T-I-K-S. Стекловата
Шрифт:
– В джипе тоже полный бак, - добавил Мук.
– Так! До первого ретранслятора тридцать километров. Значит, будем там через пятнадцать минут.
Святой глянул на часы и потом долго смотрел на горизонт сзади. Муры отставали. Они идут километров восемьдесят в час.
– Ретранслятор закинем в кабину и двинем дальше, фора в пару минут у нас будет. Успеем. Передадим сообщение Генералу, пусть встречает гостей.
Я взглянул на военных. На холоде стёкла их противогазов запотели, и сейчас они практически ничего не видели.
Уборщица тоже переключила своё внимание на спасённых.
– Святой, пусть человек намордник снимет, чего зря мучается.
И указала на одного из военных.
А Святой зарылся в своём рюкзаке.
Офицер в звании майора не стал дожидаться разрешения и с облегчением снял противогаз.
Его щёки и подбородок были покрыты угольной пылью из фильтра. На вид лет сорок, бритый, лицо продолговатое.
Он хотел что-то сказать и как-то странно посмотрел на Святого, но тот его перебил:
– Повезло тебе, брат. На вот, зачитай товарищам, пока время есть. А то чувствую, скоро "жарко" будет.
И протянул, тот самый, пресловутый лист с информацией, которую с таким трудом, ценой собственной жизни, добыл капитан Хасанов с группой. Только Мук с Кирпичом и уцелели от неё тогда.
Майор взял листок и всё-таки спросил:
– А подполковник Святкин, случайно, не ваш родственник?
Святой ухмыльнулся:
– Близкий! Ты почитай, почитай, там весь расклад дан по нашему положению здесь. Начнёшь немного понимать.
И подал флягу с живчиком.
– И на, вот, горло от угля прополощи. Много не пей.
Тот хлебнул, сморщился, вернул тару и начал читать. Сидевшие в противогазах немного занервничали. Но военная закалка сделала своё дело, и обошлось без паники. Во всяком случае, надежда на спасение была у каждого и связана она была с нашей, совместной деятельностью в будущем.
А вот и большой рекламный щит, за ним в кустах лежал ретранслятор, питаемый тяжёлым автомобильным аккумулятором.
Мы притормозили, и я ринулся было бежать, но Святой меня придержал:
– А ты, парень, держись, вообще, подальше от этих железок, знаем мы тебя. Идите с дамой к Лягуху, на заднее сиденье, места для поцелуев там.
– Да он же материться!
– Зато мы со связью будем; кто знает, когда нелёгкая тебя накроет, попалишь нам все реле с ячейками. Да Кирпича с Медсестрой сюда тащите.
Святой с майором скрылись в кустах. А мы, при помощи однорукого Бродяги, Алёны и Лягуха, перетащили тяжелораненых в газель. Управились одновременно со Святым.
Тот, ещё издалека, крикнул:
– Жужа, разводи пары!
Мук засмеялся и несколько раз газанул. Знал я, что эта весёлость выйдет нам боком. И как только я об этом подумал, меня накрыла чернота. Только потом я услышал хлопки выстрелов. На нас нёсся порш кайен. Он остановился в заносе, из кабины ушёл перекатом человек с окровавленным лицом, непрерывно поливая нас автоматными очередями. Там было ещё четверо, они выскочили; один залёг рядом с окровавленным, другие стали отползать в стороны, чтобы охватить нас полумесяцем.
"Жужа", не долго думая, рванула вперёд. Там все уже было погружено. А мы остались втроём: Лягух, Алёна и я. Как попадали на землю, так и головы поднять не могли. Я опять остался без связи. Лягуха зацепило. Он не попал в защитную сферу и лежал возле водительской двери, прямо на бетоне, пережимая двумя руками истекающее кровью бедро. Лужа под ним расползалась.
Я так понял, нам хана... Долго я сферу не продержу, а потом нас можно будет брать готовенькими. Где-то, на краю восприятия, я заметил, что газель далеко-далеко остановилась, из неё тоже начали разбегатся мои товарищи. Но мне сейчас это ничем не могло помочь. Я бешено искал решение.
Алёна что то шептала, одними губами:
– Квопа, где ты, помоги!
Но она не знала, что при вхождении в сферу ключника сбрасываются все метки. Иммунный полностью очищается. И Квопа потеряла Стекловату ещё тогда, когда она была в овраге. Ведьма было расстроилась, но последовавшая вскоре перезагрузка Рынска, не по графику, вернула лёгкую ухмылку на её лицо: "Значит, встретились! Хвала Стиксу!".
Со стороны кайена послышался противный крик:
– Хват, Жадный! Девка нужна мне живая!
Эти слова послужили для меня спусковым крючком. Я решил, пока они не расползлись, накрыть их подавлением даров.
Алёна повела себя очень странно. Она сбросила бушлат с рюкзачком. Прямо из воздуха в её руке появился маленький шприц со странной жидкостью. Закатала рукав и ввела странную, зелёно-оранжевую жидкость. Её глаза стали тоже немного зелёными и слегка засветились.
Она прошептала:
– Стикс, помоги мне, прими мой дар, испей...
И неожиданно рванула с места в сторону бандитов. Словно ветерок прошелестел. В её руке, таким же таинственным образом, вместо шприца появился пистолет.
Муры опешили. Но кроваворожий прокричал: - Спасибо,Стикс!
И вперился взглядом в глаза молниеносно оказавшейся рядом Алёны. И опешил. Дар не работал. Замешкались и остальные. Их озадачило, то, что их дары не включились. Замешательство было секундное. Но ей этого хватило. Пять выстрелов. И четыре дырки во лбах. Для меня, честно говоря, изображение размазалось, так быстро она действовала. В кроваворожего Алёна промазала, попала ему в плечо. Но следующее, что она сделала, меня шокировало. Она последними двумя патронами прострелила раненому муру локтевые суставы. Алая кровь щедро струилась на пожухлую травку и впитывалась в рыхлую почву с лёгким парком. Она, прямо на раненом, расстегнула рюкзак, пошарила там, что-то взяла и неторопливо пошла к нам. Довольно мило при этом мне улыбаясь. А вот Лягух, почему то, при её приближении попытался ещё глубже забиться под машину.