С точки зрения Тролля
Шрифт:
— Нет, подожди! Ты должен сначала досчитать до ста. А я должна спрятаться.
Питер схватил ее дурацкую дешевую палочку. Ткнул ей Дарси в шею. Постучал по ее груди, а когда она опустила взгляд, стукнул ее по носу.
— Я буду считать до десяти. Если ты, конечно, не хочешь заплатить мне еще десять баксов. Тогда я посчитаю подольше.
— У меня осталось только пять долларов! — запротестовала Дарси.
— Бабушка с дедушкой дали тебе пятьдесят баксов на прошлых выходных.
— Твоя мама заставила меня положить половину на сберегательный счет.
— Ладно. Я буду считать до двадцати трех. —
Он проверил все спальни на втором этаже, щелкая выключателями, зажигая и гася свет. Дарси не было под кроватями. И в шкафах. И за шторкой душа в показушной хозяйской спальне. И в двух других ванных комнатах на втором этаже. Он не мог поверить, что в этом доме столько ванных. Вернувшись в темный коридор, он заметил нечто и остановился. Это было зеркало, и в нем — его отражение. Он замер, глядя на себя. Не Золушка точно. Кто-то опасный. Удивительно неуместный. Он чувствовал, как внутри у него зарождаются желания, низкие, дикие, волчьи. Иногда мать смотрела на него так, будто не была уверена, кто он на самом деле. Он и сам не был уверен. Он не мог отвести взгляд от липа, отражающегося в зеркале.
Или это было в какой-то другой сказке? «А не то я так дуну, что весь твой дом разлетится!» Он был бы не против. Ему вспомнилось, как он впервые попал сюда. Мать решила взять его с собой на ужин, и когда они ехали по подъездной дорожке к дому, она спросила: «Ну, что ты думаешь?» Он думал, что все это как в телевизоре. Он никогда не видел таких домов, кроме как по телику. Во время ужина на столе перед ним лежали две вилки и белая льняная салфетка, до которой он боялся дотронуться. Овощи, названия которых он не знал, и пирожные макарони, и совершенно непривычный на вкус сыр. Он специально жевал, не закрывая рот, и маленькая девочка, сидевшая напротив, весь вечер не сводила с него взгляда.
На него всегда все смотрели. Ждали, что он все испортит. Даже друзья из его прошлой школы иногда вели себя так, будто думали, что он сумасшедший. Подстрекали его на что-нибудь, а когда он не трусил, пугались. Никаких новых друзей в новой школе. Никакого дурного влияния, сказала его мать. Жизнь с чистого листа. Но если кто и изменился, так только она одна. Она говорила вещи вроде: «Мне всегда хотелось иметь маленькую девочку, и теперь она у меня есть!» И: «Хорошо, что у тебя появилась младшая сестра. Это пойдет тебе на пользу. Теперь, Питер, как ни трудно в это поверить, ты — образец для подражания, так что постарайся соответствовать».
Дарси многое позволялось. Она забиралась в постель, которую его мать делила со своим новым мужем. Лежала на полу в гостиной, уткнувшись головой в колени своему отцу. Сворачивалась клубочком рядом с ними. Они притворялись семьей, но Питер был не настолько глуп. Он видел, как Дарси морщит нос, когда его мать обнимает ее. Как будто от его матери плохо пахло, что, учитывая обстоятельства, было смешно.
Питер сбежал вниз по лестнице, перепрыгивая через ступени. Радость черной волной поднималась у него в груди — так было всегда, когда он собирался сделать что-то совершенно недопустимое. Как будто он умрет, если не сделает этого, и не важно, в какое чудовище он в этот момент превратится.
Б прачечной Дарси тоже не было. И в гостиной. Затем Питер
Он пнул стул, стоявший у кухонного стола, и вздрогнул всем телом, услышав, как тот грохнулся об пол. Он протопал по кухне, распахивая дверцы шкафов и протяжно воя. И не только чтобы попугать Дарси. Он наслаждался. В какой-то момент ему вообще расхотелось искать свою сводную сестру. Может быть, никто и никогда ее больше не увидит.
Дарси скрючилась под кухонной раковиной. Она вылезла, когда дверца распахнулась, и шлепнула Питера по ноге, когда он попытался схватить ее. А затем на четвереньках поползла по полу. Он почувствовал, как что-то воткнулось ему в ногу, и, опустив взгляд, увидел торчащую чуть выше лодыжки вилку. Это выглядело так странно. Зубцы вошли неглубоко, но на его джинсах появились четыре маленькие дырочки. Вокруг этих дырочек джинсовая ткань становилась все темнее. А потом стало больно.
— Ты ткнула меня вилкой! — крикнул Питер. Он почти смеялся.
— Я злая сводная сестра, — ответила она, подняв на него глаза. — Конечно, я тебя уколола. Я снова тебя уколю, если ты не будешь делать, что я скажу.
— Чем? Ложкой? — спросил он и добавил: — Я устрою тебе веселую жизнь!
— Мне все равно, — заявила Дарси. — Злая сводная сестра не думает о неприятностях.
Она поднялась на ноги и поправила свое розовое платье. Потом подошла к Питеру и злобно пихнула его. Не так уж слабо.
Он качнулся, взмахнул рукой, чтобы сохранить равновесие, и угодил Дарси по спине. Может быть, он сделал это и специально. Как бы то ни было, результат был ужасным. Сломай свой дом. Дарси пролетела через комнату, словно была не девочкой, а клочком бумаги.
«Вот я это и сделал, — подумал Питер. — Теперь они точно ушлют меню куда-нибудь». Его охватила ярость, такая безудержная и непереносимая, что он громко выдохнул и снова бросился к Дарси. Наклонился, схватил ее за плечо. Стал трясти. Ее голова откинулась и ударилась о дверцу холодильника. Дарси вздохнула.
— Ты заставила меня, — начал он. — Я не виноват. Если ты им скажешь… — И замолчал. — Моя мама собирается, — начал он и снова остановился.
Он отпустил Дарси. Он и представить себе не мог, что сделает его мама.
Он встал на колени. Взглянул на пятна собственной крови на ткани. Не такие уж большие. Кровь стекала у него по ноге теплой струйкой. Дарси подняла на него взгляд, жирные волосы спускались ей на лицо. Под платьем у нее были надеты пижамные штаны. Она придерживала одну руку другой, словно он сломал ее. Она не плакала и не кричала, только смотрела на него расширившимися, потемневшими глазами. Возможно, у нее сотрясение мозга. Может быть, они наткнутся на миссис Дэйли и ее мужа, когда доберутся до больницы. Питеру казалось, что его сейчас стошнит.