«С.Л.К.-9» Иллюзия победы. Часть первая
Шрифт:
Серебряков в ответ лишь хмыкнул.
Правдивости его слов это всё равно не отменяло. Потухший взгляд. Синяки под глазами и мрачное лицо, по которому явно соскучилась бритва. Райн сейчас выглядел старше своего возраста лет на десять, даже несмотря на то, что процедуры замедления старения притормозили его физическое состояние на отметке в двадцать три — двадцать пять лет. Сейчас он выглядел куда старше...
...и мрачнее, чем в первый раз, когда они встретились с ним на борту «Фальшиона».
Вроде всего несколько лет прошло, а от того тихого парня ни осталось ничего. Сейчас перед ним сидел молодой человек с глазами старика, в которых плескалась усталость.
Впрочем, Серебряков был достаточно опытен для того, чтобы понять причину плохого настроения сидящего перед ним офицера.
— Похоронки пишешь?
— Ага, — тихо кивнул Райн. — Пытаюсь, по крайней мере.
— И много уже написал?
— Пятьдесят две.
Серебряков кивнул своим собственным мыслям, прежде чем задать следующий вопрос.
— А много ещё осталось?
— Триста двадцать одна, — так же тихо ответил Том и оторвав руки от клавиатуры потёр пальцами уставшее лицо. — Дерьмо...
Сорок четвёртая эскадра тяжёлых крейсеров в сражении у Бедергара понесла серьёзные потери. «Стойкий» Кимуры уничтожен. «Галифакс» Нерроуза остался в системе, и никто не знал, что произошло с ним дальше. Уничтожили его рейнцы или же захватили крейсер — неизвестно. На данный момент Седьмой флот вообще ничего не знал о том, что произошло с оставшимися в Бедергаре офицерами и кораблями.
— Непростое это дело, — протянул Серебряков, задумчиво глядя в потолок.
— Да что ты говоришь, — съязвил Райн, не отводя глаз от экрана, но пальцы так и замерли, не касаясь клавиш.
— Что, не можешь найти нужных слов?
— Уже минут сорок, — признался Том. — Где-то после тридцатой, это становится не так-то и легко. Подобрать слова так, чтобы от них не несло поганой и бездушной бюрократией, я имею в виду.
— Не хочешь, чтобы их близкие приняли это за отговорку?!
Том кивнул.
— Мы потеряли двадцать шесть человек на «Гаврииле», — вздохнул он. — Тридцать девять на «Михаиле». И почти половину экипажа со «Стойкого» Кимуры.
— Так вроде их капитаны и должны...
— Да знаю я, знаю. Но... Кимура в госпитале. Ему будут регенерировать новую руку. А у Реми и Лидии и так дел по горло с ремонтом их кораблей. А я...
Райн пожал плечами.
— В конце концов, именно я их командир. Помнишь, что я говорил? О вертикали подчинения и прочем.
— Понимаю, — кивнул Серебряков. — Правда понимаю. И насколько это тяжело, тоже знаю. Самому приходилось их писать.
— Ага, — пробормотал Райн глядя в переборку за спиной Серебрякова. — Да, вот только я уже не знаю, как сказать этим людям, что их родные и близкие не вернутся домой из-за нашей собственной глупости. Как объяснить им, что они погибли из-за нашей тупости
— Ну, не преувеличивай...
— Нас поимели, Серёг, — отмахнулся от него Том. — Что толку отнекиваться. После Дария и Лаконии мы расслабились. Решили, будто самые умные и хитрые. Ага, как же. У Бедергара Штудгард едва не прикончил всех нас. Сам же видишь. От флота осталась половина. В боевом состоянии и того меньше. Если бы не адмирал Свиридова, то вряд ли бы вообще кто-то оттуда ушёл. Чёрт...
— Ну, не всё так плохо, — хмыкнул Серебряков. — Мы же всё ещё живы. Ведь так?
— Ага, — мрачно ответил ему Райн. — Мы то живы. Скажи это им?!
Взмахом руки Том развернул проекцию дисплея к Серебрякову, показав ему список из трёхсот семидесяти трёх имён.
— И это только наша эскадра. А ведь нам ещё повезло. Представь, какие потери на погибших линейных крейсерах? А на дредноутах? Флот будет полгода сидеть в Фаэроне и зализывать раны, как побитые собаки...
Том замолчал, потому что в лёгких закончился воздух. Глубоко вздохнув, он откинулся на спинку своего кресла и потёр уставшее лицо руками.
— Полгода, мать его... — едва слышно прошептал он.
В каюте ненадолго повисла тишина. Том молчал, погружённый в свои собственные мысли, а Серебряков просто не хотел нарушать воцарившееся молчание. Последние слова, произнесённые «тем самым» тоном, мгновенно прояснили для него ещё одну причину такого состояния его командира.
— Скучаешь по ней? — спросил он через пару минут, когда понял, что их диалог так и не продолжится.
— Ты идиот? — поинтересовался у него Райн, не открывая глаз. — Конечно. Я по два раза в день её сообщение пересматриваю.
— Знаешь, в какой-то момент я думал, что ты сорвёшься, — покачал головой Сергей. — Бросишь всё и помчишься к ней на выручку.
— Ты дешёвых фильмов насмотрелся? Я, что, по-твоему, похож на идиота? Или, что?
— Нет. Ты слишком ответственный для этого, — с улыбкой покачал головой Серебряков.
— Тогда ты паршиво меня знаешь. Я ведь... — Райн вздохнул и выпрямился в кресле. — Знаешь, когда я посмотрел её сообщение в первый раз, то почти готов был сделать это. Почти. Как ты и сказал. Бросить всё и лететь на Сульфар. А я ведь даже не знаю, жива ли она вообще, Серёг. Стоит только начать думать и я не могу остановится...
— Она умная девочка, Том, — с полной уверенностью в своих словах улыбнулся Серебряков. — Не переживай. Уверен, что она и Нори в полном порядке. Уж кто-кто, а они могут о себе позаботится.
— Да, знаю я. Просто... После того, что произошло с Ритой, я...
Райн замолчал, не способный подобрать нужные слова.
— А теперь, когда узнал, что она жива, одна только мысль о том, что с ней что-то случится пробирает меня до костей, — наконец сказал он. — После Сульфара, я думал, что Лиза мертва. Мне вообще на всё наплевать было. Когда получил приказ о возвращении на службу, сидел у нас на квартире и пил. Собирал вещи. Думал...