Сага о диком норде
Шрифт:
Северный край Сторборга зацепило меньше всего. Так говорили в становище. Пока драугры добрались от реки, большинство жителей сумели убежать и прихватить с собой скот, телеги, скарб. Потому дома тут выглядели целехонькими, без пятен крови, без пожарищ. Двери кое-где были открыты, и казалось, будто вот-вот из-за угла выскочит босоногий постреленок с рогаткой или залает собака, почуяв незваных гостей. Но было тихо. Ни одного драугра. Ни одного человека.
Я бы и рад был остановиться. Несуразность увиденного ошеломила настолько, что выбила из головы и чужие
Пробежав еще три дома, я замедлился. Хвала Фомриру, тупоголовые горожане позади нас тоже почуяли неладное. И тут мы увидели это: узкая дорога, по которой с трудом проедет телега, была завалена лавками, столами и сундуками, вытащенными из домов. Куча доставала аж до крыш.
— Стой! — рявкнул Альрик и выпустил рунную силу, придавив нас к земле.
Наконец мы остановились. Я оглянулся. Почти все ульверы были здесь. Кого-то не хватало, но я не мог понять, кого именно. За хирдом еще два десятка мужей, вооруженных как попало.
— Щиты! — взревел хёвдинг.
Мой щит мгновенно взлетел над головой и затрясся от посыпавшихся сверху стрел. Я чуть сдвинул его и заметил драугров на крышах. Откуда они там взялись? За спиной послышались крики боли, стоны, ругательства. Не каждый горожанин прихватил с собой щит, а уж вовремя поднять сообразили лишь некоторые.
— Кай, Тулле, Херлиф, Ледмар! На крыши!
Альрик в одиночку бы снес всех драугров, да мой дар так и не проявился. А вдруг он вспыхивает лишь раз в день? Меня аж в жар бросило от эдакой мысли.
— Кай!
Прикрывая лицо щитом, я прыжком взлетел на крышу, поймал еще одну стрелу, почти пробившую дубовые доски, и взмахнул топором перед мордой драугра-лучника. Тот отшатнулся, выставив лук перед собой. Бзынь! Рассеченная тетива зло хлестнула концами по воздуху. Драугр оскалил черные зубы в безумной усмешке, вытащил из-за пояса длинный нож-скрамасакс и метнулся ко мне. Хускарл с сохранившимися умениями! Он рубил так быстро, что я мог только прикрываться щитом. Глухие удары сыпались так часто, что слились в единый перестук. Ловок, твариный выродок. Вот только мы же на крыше!
А снизу из окрестных домов выскочили затаившиеся ранее мертвяки и первым делом бросились к горожанам!
Надо скорее тут заканчивать!
Удерживая щит перед собой, я медленно пошел на драугра, тесня его к краю. Здесь по кругу не походишь, вбок не отскочишь, крыша-то двускатная, и мы шли ровнехонько по коньковому брусу. Шаг. Еще шаг. Я ринулся вперед, толкая драугра за край. Он оступился и рухнул вниз. Я спрыгнул следом, рубанул топориком по руке с ножом, оглянулся. Хускарл был на седьмой руне, мне без толку.
— Сварт! — крикнул я и махнул рукой.
Сам же еще два раза ударил драугра по ногам, чтоб не сбежал, и рванул в общую схватку.
Как я и думал, мертвецы здесь были покрепче прежних. Все хускарлы и краем зудело чувство, что где-то рядом еще хельт. Нам бы чуток времени, мы бы выстроили стену щитов и снесли врагов… но ульверы уже были окружены драуграми, а в центре круга бешено метался Альрик, с трудом удерживая меч за поясом.
— Тебе, Фомрир!
Ха, Сварт получил-таки шестую руну!
Удерживая озверелого драугра щитом, я пятился к братьям. Ко мне прорвался Сварт, отшвырнув мертвяка к стене. И прежде мощные руки Безоружного вздулись буграми, натягивая кожаные рукава до предела. Казалось, тронь, и они разорвутся в клочья.
Где-то справа громыхнуло так, что земля содрогнулась под нами. А ведь сегодня небо на редкость чистое, с белыми пустыми облаками, а не затянуто сплошной серой пеленой. Знать, не мы одни сражались с драуграми!
— Ка-а-ай! — за спиной не то взвыл, не то взмолился Альрик.
Щит вверх! И я едва удержался на ногах, приняв на левую руку немалый вес драугра. Из-за кромки высунулась черная морда, бешено вращая тусклыми глазами. Захрипев, я отмахнулся топором, срезав уроду макушку.
— Да слезь же ты, гад!
Он вцепился пальцами в щит и повис. От его тяжести рука опускалась ниже и ниже.
— Отстань! Сдохни! Умри! Иди в бездну!
С каждым словом я вгонял острие топора в черное месиво внутри его черепушки, пока драугр, наконец, не свалился.
— Кай! — угрожающе рыкнул хёвдинг.
Я не успевал глянуть, как там у других ульверов. Какой уж тут дар?
Новая образина! Да еще и хорошо вооруженная. Щит, топор на длинной рукояти, шлем, болтающийся на голове, видать, подшлемник отыскать не смог. Урод! И первым делом кинулся на Сварта, у которого хоть руки и выглядят как троллиные, да все равно не так длинны.
— За меня! — крикнул я собрату.
Принял размашистый удар топора на щит, невольно отступил на шаг. Дубовые доски, обшитые кожей, скрепленные железным обручем и умбоном, разошлись, и блестящее лезвие высунулось из дерева едва ли не до топорища. Дурак! Кто ж так бьет? Я дернул щит влево, выдергивая топор из рук драугра! И тут же пролетел несколько шагов вперед. Этот гад не зря выбрал топор на такой длинной рукояти. Будь она покороче, я бы вырвал оружие из его рук. А так он перехватил его за кончик рукояти и рванул уже на себя. Так рыбаки выуживают чересчур сильную рыбину из воды.
Да только у этой рыбки крепкие острые зубки!
Я выпустил щит, перекинул топор в левую руку и ударил драугра в бедро, пока тот не высвободил свое оружие. Вот так, собака! И присел, пропуская взмах копья над плечом. Сколько ж вас здесь?
Без щита стало сложнее. Не привык я с пустой рукой бегать. А бегать-то придется! Отпрянул, и копье скользнуло перед грудью. Сам не понял, как ухватился за древко, крутанулся, выдергивая его из рук хозяина, и увидел, как Сварт зажал голову копейщика меж огромных лапищ. Зажал и свернул носом к затылку.