Сага о диком норде
Шрифт:
Бум-м!
И меня снова швыряет на землю.
Оттар своих назад оттаскивает, кричит, чтоб уходили.
Не наша это битва.
Поднимаюсь. Шум накатывает штормовой волной, сбивая с ног. Хватаюсь за опорный столб, сминая пальцами старую древесину. Из-за домов выбегают люди. Смахиваю пелену перед глазами. Нет, не разобрать. Люди? Они спотыкаются, падают, кто-то ползет на четвереньках, через него перескакивают, об него запинаются, тоже падают. Черные тени.
Надо дойти до Альрика.
Делаю шаг. Другой. Навстречу людскому потоку.
Альрик стоит на том же месте. Снова протираю глаза.
Бум-м!
Люди кричат! Их рты раскрыты, лица искажены. Но я не слышу ни звука. Только бесконечный гул в ушах. Раскрываю рот, чтобы закричать, и гул немного утихает, и голове чуть легче. Сглатываю текущую из носа кровь и переставляю ногу вперед.
Энок. Лежит и корчится от боли. Из его левого уха течет струйка крови. Я хочу наклониться к нему, но понимаю, что не смогу выпрямиться.
Кто-то идет и машет мне рукой. Что-то кричит. Не слышу.
Бдыщь! Дальний дом разлетелся на куски! Бревна, дранку, утварь разметало в разные стороны. Одна балка промчалась мимо нас и на моих глазах ударила воина по спине, прокатилась по его голове и сшибла с ног впереди идущих.
Тулле успел сбить Альрика на землю и сейчас с трудом удерживал вцепившиеся в его куртку пальцы-крюки. Надо к ним! Щит я где-то потерял, топорик крепко зажат в правой руке. Цепляясь за столбы, стены, ограды, я рвался к Тулле, но двигался едва ли быстрее улитки.
Из останков разлетевшегося дома поднялся человек. Я издалека ощутил полыхание его рунной силы. Жгучая, почти ядовитая, она стискивала ребра, била по вискам, туманила глаза и не давала дышать. Он подобрал что-то среди обломков и исчез. Давление сразу уменьшилось.
Я наконец выдохнул и заковылял быстрее. Альрик уже навалился на Тулле и тянулся зубами к его горлу. Я подхватил смятое полено, треснул хёвдинга по голове. Он забыл про Тулле и посмотрел на меня густо-желтыми глазами. Из уголка рта тянулась длинная ниточка слюны.
Твою же Бездну!
Немудрено, что Стейн перетрусил, увидев такое.
Оглушительный грохот прорвался даже через пелену гула. Я упал навзничь, повернулся и увидел прямо перед собой лицо измененного. Тулле вырвался из его хватки, откатился ко мне и проорал прямо в ухо:
— … туда… рик… сейчас!
Какой рик? О чем он?
— Уходи! — крикнул я.
Бум-м!
Мой голос утонул в шуме. Я не понимал, громыхали эти звуки внутри моей головы или снаружи. Слизнул натекшую из носа кровь, оглянулся. Ульверов раскидало по всей улице. Некоторые сообразили откатиться поближе к домам, а некоторые лежали без движения. А тут Альрик со своей Бездной! А еще рунная сила.
«Сторхельты!» — запоздало додумался я.
Это же Ньял Кулак. И, наверное, тот, к кому сходятся все нити. Или нет? Харальд же не пошел сражаться в Сторборг, а послал своих хёвдингов, ярлов и дружинников. Только Тулле мог сказать, кто там.
Неожиданно я ощутил легкость, словно с моих плеч сняли огромный камень. Рунная сила еще давила, но меньше. И шум из штормового гула уменьшился до прибойного шелеста. Я вскочил. Альрик медленно поднимался, держась за голову, его глаза снова стали голубыми. Тулле сидел рядом, вытянув длинные ноги. Левой рукой он потирал помятую шею, а его правая рука… она выглядела странно, и я не сразу понял, почему. Измененный в теле Альрика перекрутил ее, и пальцы вместе с кистью торчали не так, как должно. Но Тулле сумел изгнать из хёвдинга Бездну! Хоть и немалой ценой.
Беззащитный до конца не пришел в себя. Он ошеломленно смотрел на разгромленные дома, на обломки, разлетевшиеся по всей улице, на ульверов и других людей. С той стороны, где еще грохотала битва мощнейших воинов, снова появились люди. Они еле волокли ноги, и вид у них был не лучше нашего. У некоторых текла кровь из носа и ушей, кто-то шатался и падал, словно пьяный, кто-то брел вслепую, спотыкаясь о разбросанные обломки и людей.
— Надо уходить! — сказал я и удивился, насколько обыденно прозвучал мой голос.
Не ожидал, что вообще смогу что-либо расслышать в своей жизни.
Альрик странно посмотрел на меня, но спрашивать ничего не стал. Кивнул, поднял Тулле, подхватил его под здоровую руку и повел назад, к тем улицам, откуда мы недавно пришли. Мне первым попался Видарссон. Он лежал без сознания, запорошенный пылью и щепками, его борода окрасилась в пепельный цвет, и сейчас он как никогда был похож на своего отца. Я ухватил его за руки и быстро поволок за Альриком.
Леофсуна я не сразу и нашел. Его придавило мертвым телом, а лицо было разбито в мясо щитом упавшего, но Рысь еще дышал, да и других ран я не увидел. Жить будет.
Альрик вернулся, взял еще двоих. Булочка присоединился к нам, и вскоре мы перетащили всех ульверов и других парней, которым не повезло попасть под случайный удар.
Когда я вновь пошел на ту улицу, среди выживших во время бойни мелькнуло знакомое лицо. Я не сразу сообразил, кто это. Сияющий дорогой доспех, за шлемом с кольчужной бармицей не видать волос, но эта короткая холеная бородка, эти светлые до белизны брови и усы, эти дурные глаза и наглая морда… Приступ ярости опалил мои внутренности, я схватился за топорик. Хельт? Укрепленная броня? Да плевать! Кровь Арне взывала к мщению. Волчий дух нашего корабля взывал!
— Рра-а-а! — взревел я и побежал к нему.
Бум-м-м!
Содрогнулся весь город. Перед моим носом что-то пролетело и врезалось в сарай неподалеку, разбив его, как глиняную чашу. И снова накатила рунная сила. Я рухнул на колени, едва не напоровшись на свой же топор. Скирикр кряхтел совсем рядом, рукой подать. Он-то на ногах удержался. И прошел мимо, даже не взглянув на меня.
Сила сторхельтов! Сколько же их там билось?
Когда-то я жаждал увидеть сражение столь сильных воинов. Наверное, они походят на богов! Может, поэтому боги теперь редко спускаются на землю и еще реже участвуют в боях? Ведь лишь от мощи их дыхания погибнут целые деревни, от поступи разрушатся скалы и реки выйдут из берегов, а от взмаха топора полягут сотни сотен деревьев. Это раньше, когда людей народилось не так много, Фомрир часто гулял по горам, выискивал тварей посильнее и размахивал мечом, прорубая фьорды. А сейчас куда ни глянь, всюду города, деревеньки, рыбацкие поселки, отдельные хутора. Скорее всего, Скирир запретил своему буйному сыну бродить по Северным островам и охотиться на порождения Бездны.