Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
Магда то ли шалила и пыталась развлекаться, то ли сходила с ума все сильнее. Регарди согласился с Сейфуллахом, что лучше бы на Фадуну никто из караванщиков не смотрел, поэтому старался всячески ее прятать. Сам усаживал в паланкин на верблюда, провожая из шатра, а во время привалов не только следил, чтобы к палатке Магды никто не приближался, но и наружу ее не выпускал. Фадуна злилась, но после того как служанка принесла Видящей утреннюю кашу вперемешку с камнями – к счастью, Арлинг по обыкновению проверил завтрак Магды, Регарди стал ночевать у ее шатра. А так как спал он от силы три-четыре часа за ночь, то большую часть бодрствовал, а на смену брал к себе одного из учеников. Разборки с местными дамами Арлинг устраивать не стал,
А еще Арлинг подозревал, что Магда не бросила своих привычек и продолжала подселяться в головы людей. То ли, действительно, развлекалась, то ли преследовала какие-то свои цели. Однажды рано утром к Регарди подошла одна из служанок с кувшином воды, но вместо того, чтобы оставить сосуд и уйти, вдруг выронила его, а сама упала на колени и, порывисто обняв ноги Арлинга, прошептала: «Я так скучаю по тебе, Арлинг Синие Глазки». Так его могла называть только Магда, да и то – та, что осталась в прошлом. Регарди замер в нерешительности, но девушка быстро пришла в себя, вскочила на ноги и бросилась бежать, крича, что северный колдун ее заворожил.
Неприятность заключалась в том, что сцену увидел Сейфуллах, который не упустил возможности сделать Арлингу выговор сразу по двум пунктам: за флирт со служанкой и за трату воды, запасы которой у них оставались невелики. До Самрии было еще дней пять пути, из Восточного Такыра они плавно перешли в Маленькую пустыню, где столкнулись с проблемой: пересох старый колодец, которым раньше пользовались караванщики. Маленькая пустыня обманывала своим названием и по трудности пути была сравнима с Карах-Антаром. Только по какой-то причине сюда не послали рабочих драганов рыть водоемы и обустраивать новые колодцы. Все они остались там, в Карах-Антаре, у подножья Гургарана.
Так как Арлинга наказать было нельзя, Сейфуллах оставил без воды нерадивую служанку. В тот день Регарди отправил к ней Хамну со своим запасом, но больше ту девушку не встречал. Хамна доложила, что она попросилась к погонщикам – подальше от Арлинга и его компании.
За тот случай Регарди собирался Магду если не отругать, то хотя бы объяснить, что она была не права и подставила служанку, но когда заставил себя зайти к ней в шатер – а каждый раз это получалось с трудом, потому что Фадуна гнала его с порога, то решил, что у него начались галлюцинации, о которых предупреждал Нехебкай. Магда уменьшилась до крошечных размеров, и он с трудом нашел ее в подушках. А когда в панике принялся ощупывать ткань, пытаясь ее отыскать, понял, что Фадуна, вполне нормальных размеров, стоит у него за плечом и смеется. В следующий раз было хуже. Когда Арлинг заглянул к ней, чтобы перенести на верблюда, то не смог зайти в палатку. Все место в ней занимала огромная ступня, а тело Магды, прорвав шатер, подпирало небеса. В другие дни она превращалась в змею, скорпиона, птицу и даже в цветок лилии, будто передав Регарди привет из прошлого.
Когда Арлинг окончательно заподозрил, что сходит с ума, и решил осторожно поговорить с Хамной о Магде, случилось то, к чему вели все события. Служанка, крутившаяся поблизости, когда караван собирался в путь, и когда Фадуну уже усадили на верблюда, случайно заглянула к ней в паланкин, после чего бросилась бежать прочь, крича, что ведьма превратилась в чудовище. Регарди не нужно было заглядывать к Магде, чтобы знать – с ней все в порядке. Фадуна напевала грустную мелодию и, кажется, собиралась спать. Догнав служанку, он попробовал ее успокоить, но девушка постоянно повторяла, что чудовище их всех погубит. В конце концов, вмешался Сейфуллах, который потребовал, чтобы Регарди оставил его слуг в покое.
Караван тронулся в путь, но люди продолжали шептаться о ведьме, которая превращается в невиданных тварей. Арлинг боялся касаться Фадуны, но понимал, что темный солукрай продолжает ее одолевать. Он знал об изменениях ее тела, однако мог лишь догадываться, что видели люди на самом деле. Для него она оставалась его Магдой – с волосами или без, худая или полная, с гладкой кожей или покрытая чешуей. Когда Сейфуллах объявил привал, Регарди подозвал Хамну и попросил заглянуть в шатер к спящей Магде, а потом описать ему, какие новые изменения произошли с Фадуной.
Хамна окинула его мрачным взглядом, который Арлинг уже научился чувствовать. То был особый взгляд его халруджи, который говорил: «Ты чудишь, и мне это не нравится, но так и быть, я исполню то, что ты хочешь». Когда Арлинг провожал Магду в шатер, он не заметил ничего необычного. Видящая казалась чуть тоньше и худее, чем раньше, но, как и у Арлинга, у Фадуны в последнее время был плохой аппетит. Он осторожно провел рукой по ее голове, но не почувствовал других изменений, кроме тех, что уже были раньше. Тем не менее, Хамна повела себя настолько неожиданно, что Регарди даже растерялся.
Едва заглянув в шатер, его халруджи тут же выскочила обратно, упала коленями в песок и рассталась с ужином. Арлинг никогда не видел, чтобы етобаров тошнило от увиденного. Казалось, эти ребята видели все ужасное, что можно увидеть в мире. И тем не менее, Хамна даже не стала с ним разговаривать. Поднялась и, неопределенно махнув рукой, побрела к своему шатру. Арлинг окликнул ее, но все, что смогла выдавить етобар: «Позже». Кажется, ей было искренне плохо.
Регарди, конечно, тут же забежал в палатку, но что такого страшного увидела Хамна, так и не понял. Магда проснулась и пила чай, который заранее принес в палатку сам Арлинг.
– Все так быстро происходит, – печально сказала она. – Мне жаль.
– Я могу остаться? – спросил Арлинг, окрыленный надеждой, но Фадуна покачала головой:
– Не нужно быть рядом. Это опасно. Уходи.
Промелькнула мысль ее ослушаться, но вдруг проснулся Нехебкай, который закричал, чтобы Арлинг убирался немедленно, потому что он прямо сейчас нарушает их договоренность: не слушается Видящую.
– Да-да, делай, как он велит, – поддакнула Магда, и Регарди вышел, совсем сбитый с толку. Что такого в Фадуне увидела Хамна, убийца со стажем, что заставило ее в страхе убежать прочь? И почему Магда продолжала его избегать? Что не так он делал? За последнюю неделю Арлинг не убил и не покалечил ни одно живое существо. Если не считать задавленного жука-песчаника, которого он раздавил во сне, навалившись на него плечом. Звук лопающегося хитина показался тогда Регарди таким громогласным, что, мгновенно проснувшись, он схватился за джамбию, решив, что на лагерь напали.
Однажды, когда солнце стояло высоко и пекло особенно сильно, верблюд, на котором ехал Арлинг, повернул к нему голову и произнес голосом Магды:
– Я так долго не выдержу, и ты тоже. Скажи Сейфуллаху, пусть идут быстрее.
Подумав, Регарди просьбу Аджухаму передал, добавив от себя, что, по его наблюдениям, за караваном следят разбойники.
– Почему бы тебе не поломать им пальцы, как ты поступил с моей охраной? – огрызнулся сначала Сейфуллах, но выводы сделал. Рисковать драгоценным грузом он не хотел ни при каких условиях, и караван пошел быстрее.