Сага о розах. Книга вторая
Шрифт:
Но не отреагировать на мужа я не смогла. Несмотря на желание проигнорировать приход мерзавца, мои глаза сами собой со злобой уставились на него. В ответ он поглядел на меня с искренним презрением. Вот только между нами снова возникла связь желания. Мне едва удалось утихомирить охватывающее меня тепло. Но Заррах никакие свои порывы усмирять, судя по всему, не собирался.
– Вставайте, – потребовал он и не стал скрывать. – Нам пришло время уединиться.
Стоит ли говорить, что на его требование я никак реагировать не захотела? И Мэрион, поняв это, поспешно взяла у меня из рук миску и сказала:
– Давайте я сама это на стол поставлю, леди.
При этом, рассчитывая предотвратить конфликт, женщина ловко ухватила меня свободной рукой под локоть и потянула наверх. Но Заррах резко остановил её.
– Не вмешивайтесь, Мэрион. Заставить свою жену слушаться способен я сам.
После этого он, никого не стесняясь, запрокинул меня через плечо словно мешок с мукой и понёс в спальню. Как им было сказано в нашу брачную ночь, обращаться со мной он был намерен только как с вещью.
– А ну прекратите! Хватит! – не сдержавшись, зашипела я на мужа.
Мне виделось, что он хотя бы поставит меня на ноги. Боги, пусть бы лучше он тащил меня за руку, но… Заррах не остановился. Он уверенным шагом шёл в нужную ему комнату, и я не ничем не могла помешать ему. Хуже того, близость его тела усугубляла остроту отклика.
Боги, я точно знала, что мой истязатель ощущает тоже животное желание, что и я. И мне было противно от этого. Я проклинала ловушку, которую уготовила мне судьба. Это страшно, очень страшно, когда ты понимаешь, насколько твоя воля тебе не принадлежит!
Глава 3
В полдень четырнадцатого июня, после шестнадцати долгих дней заточения, Ортольд Гилберт, маркиз Виссерийский, наконец-то покинул свою тюрьму. Пусть другие называли его заключение красивым словом уединение, но сам он знал, чем оно являлось на самом деле.
«Хотя бы им хватило чести не требовать от меня публичного признания вины!» – грела его одна единственная мысль, когда он под вечер вместо того, чтобы наслаждаться роскошью своего особняка, зашагал куда-то по столичным улицам.
Прохожие на молодого маркиза порой оглядывались. Его одежда и вид были опрятными, но походка выдавала скрывающееся внутри безумие. Пламя сумасшествия сверкало в серых глазах, и Ортольд действительно в настоящий момент был готов на любой опасный поступок. Скачать честно, если бы кому-либо из людей потребовалось окликнуть его, он бы даже совершил убийство. Однако, к счастью, знакомых Ортольду лиц словно что-то останавливало от соблюдения вежливости.
… Быть может, этим таинственным чем-то являлось мрачное лицо Гульда, шагающего вслед за своим хозяином и не опускающего руку с эфеса огромного меча.
Прервал свой путь маркиз Виссерийский только на улицах не самой примечательной части Райграда. Это был район нищих, бессовестных попрошаек, падших женщин, воров и убийц. В такие места порядочные жители старались не забредать без причины. Уйти отсюда без кошелька можно было бы посчитать за счастье. Чаще всего незадачливые визитёры лишались жизни.
– Милорд, вы уверены, что вам нужно быть здесь? – посчитал нужным шепнуть возле уха хозяина Гульд. – Любой из этих мерзавцев сам приползёт к вам, как только услышит, что он может быть вам полезен.
– Нет. Человек, которого я ищу, сам из своей норы носа не покажет.
– Откуда вам это знать?
Ортольд ничего не ответил. Он увидел подходящий по описанию двухэтажный дом и уверенно направился к этой ничем непримечательной постройке. Гульду пришлось следовать за маркизом. При этом вояка что-то недовольно бубнил себе под нос, но по-другому своё возражение проявить он не решился. Для него было очевидно, что хозяина слова не остановят. Если бы дело касалось только одной любви, то можно было бы попробовать воззвать к благоразумию. Однако в настоящий момент были глубоко задеты честь и гордость. И подобного никто из рода Гилбертов не оставил бы безнаказанным.
– Останетесь здесь.
– Что? – удивился Гульд.
– Останетесь здесь. В этот дом я войду один.
Ортольд видел, насколько недовольным стало лицо верного друга и слуги, но не желал ненароком дать ему понять, что приказ может подлежать обсуждению. Поэтому он смерил Гульда холодным взглядом и процедил:
– Я уже не ребёнок. Я умею драться и не только мечом.
На это капитану возразить было нечего, так что Ортольд беспрепятственно открыл скрипучую дверь и шагнул в полумрак коридора, где почти сразу столкнулся со спускающимся по лестнице долговязым пьяницей средних лет.
– Я ищу Арена, известного как Тень, – ухватив незнакомца за плечо, требовательно сказал Ортольд.
Пропахший брагой мужчина с трудом сосредоточил осоловелый взгляд на маркизе и, оглядев его с ног до головы, решил, что ссориться с таким человеком не стоит.
– Такого квартиранта у нас нет, – сипло буркнул он.
Сказанное позволило Ортольду отпустить едва стоящего на ногах незнакомца. После чего он поглядел вслед куда-то спешащему пьянице и, подумав, постучал в ближайшую дверь. Судя по вырезанному на ней символу, там жил домовладелец. Однако то ли его не было в этот час дома, то ли он был занят важными делами, но дверь Ортольду никто не открыл и в результате ему пришлось искать нужного человека самостоятельно. И лучшего варианта, нежели стучать в квартиру за квартирой и спрашивать, в голову ему не пришло.
– Хватит уже, – тихо проговорил некто за спиной маркиза, когда он подошёл к шестой по счёту двери. При этом что-то острое уткнулось ему между лопаток.
– Видимо, я нашёл кого искал, – печально усмехнулся Ортольд и не смотря на угрозу обернулся. В грудь, ближе к шее, ему смотрело лезвие длинного стилета. Держал оружие высокий худощавый мужчина, чьё тело скрывал длинный плащ, а лицо серая маска. Сквозь её узкие прорези были видны только холодные голубые глаза.
– Вопрос не в том, чтобы найти. А в том, чтобы ещё и обрадоваться своей находке.