Сакура, свадьба, смерть
Шрифт:
– Ладно, Настя! И мы теперь тоже с вами. Сейчас я буду долго и внимательно разговаривать со своим сыном, а вы изредка посматривайте в нашу сторону и не грустите. Не будете?
Настя вытерла слезу, всхлипнула. Улыбнулась, но уже по-другому.
– Не буду.
Обстановка небольшого кафе была обыкновенной, но прохладный воздух приятно тёк из тихого кондиционера, прозрачные тени от лёгких штор не допускали к их столику прямое солнце и свободно летали вдоль окон, вздрагивая от каждого вздоха входной двери.
Посетителей было мало и совсем не пахло кухонными делами.
Глеб глубоко вздохнул, устроился удобнее в кресле и улыбнулся.
– Ну что, сын? С юбилеем?
Его сын, светловолосый, лохматый и юный, тоже с улыбкой, положил руки на скатерть.
– С юбилеем. Поздравляй. Я готов.
Они вместе провели эти полдня, вместе ехали сюда, в кафе, на машине. Любой другой человек мог бы засомневаться по поводу подарка, не заметив за всё это время в руках и в карманах капитана Глеба Никитина ни малейшего намёка на какую-то значительную вещь.
Но Сашка, несмотря на некоторые жизненные обстоятельства, хорошо знал своего отца. И всегда верил ему. И в него.
– Держи.
Глеб легко достал из заднего кармана тёмно-синих джинсов квитанцию.
– Пока так.
– Что это?
– «Брайтлинг», на двадцать четыре деления. Если не ошибаюсь, то именно о такой модели ты давно уже задумывался?
– Часы? «Брайтлинг» ?!
– Да. Бумажку обменяешь в их фирменном магазине, в том, что около вокзала, на коробочку. Я договорился, что ты приедешь попозже, браслет и цвет циферблата выберешь сам.
– Ну…?! Ну, ты… Спасибо, па! Век не забуду!
– Пока ходят часы – достаточно и этого. Ну что, коньячку?
Сашка поморщился.
– Разве что граммов по двадцать – голова и так гудит от всего сегодняшнего…
– Согласен. По двадцать пять.
В те редкие дни, когда капитану Глебу Никитину случалось бывать в этом городе и видеться со своим сыном, знакомые люди, которых они иногда встречали на улицах, отмечали, как понемногу отец и сын становятся похожими друг на друга.
Взгляд, усмешка, уверенные слова…
И аппетит тоже был уже одинаков.
– А вот есть я хочу, как медведь!
– Аналогично.
Они оба знали, что спешить сегодня уже никуда не нужно, нет необходимости быстро наедаться и быть обязанными делать ещё что-то важное и неотложное.
По крайней мере, так думал Сашка….
Легко смеясь, они выбрали зелёные салаты, Глеб попросил официантку Наташу передать повару его просьбу постараться и сделать кусок какого-нибудь серьёзного мяса, Сашка набросился на свежий апельсиновый сок.
– А ты сейчас чем занимался? Ну, эти полгода?
В ожидании главной еды капитан Глеб Никитин всегда пил кофе.
Горячий, крепкий, насколько возможно, эспрессо. Чёрный, без сахара.
– С безумцем-миллиардером общался.
– Деньги – причина безумия?!
– Нет, просто он любит, чтобы его так называли.
Глеб улыбнулся, вспомнив смешного иностранца, покусал губу.
– …Года два назад я придумал проект. Ничего нового или революционного, но многие известные вещи, знакомые мне люди, их возможности и различные случайные обстоятельства, встроенные в одну сложную схему, могли привести к неожиданно интересному результату. Ты же видел, здесь, на реке, дебаркадеры, ну, пристани такие, для пароходиков?
– Конечно! Мы ещё ныряли с мальчишками с них летом.
– По шее бы за такие фокусы… Ладно, поздно вразумлять, ты уже бреешься… Ну так вот. Эти дебаркадеры, как и многие речные и морские причалы, доки для ремонта судов, плавучие платформы для добычи нефти и газа сделаны из бетона…
– Бетон плавает?!
– Не изумляйся. В некоторых случаях бетон плавает, как ты выразился, гораздо лучше, чем дерево, но не об этом. Раньше, при советской власти, в стране существовала целая отрасль железобетонного судостроения, проектировались и строились конструкции, доки и причалы не только для себя, но и для дальних и ближних стран. Потом это всё закончилось… Обстоятельства. Наступило смущение умов и всеобщее неуважительное отношение к плавучему железобетону. О нём постепенно, за пару десятков лет, в нашей стране позабыли. А зря.
Остались только два незначительных заводика в центральных областях, на реках. Делать они ещё что-то могут, но вывести большие плавучие конструкции в море по шлюзам, под низкими городскими мостами возможности у этих динозавров-бетоностроителей никакой нет. А спрос в Европе на такие платформы для добычи газа есть, и существенный…
Капитан Глеб со вкусом допил кофе и, вздохнув, покачал пустой чашечкой, показывая внимательной рыженькой официантке, что напиток нужно повторить.
– Ну, так вот… Я нашёл людей, готовых вложить серьёзные деньги в строительство здесь, на нашем морском побережье, предприятия по производству гигантских плавучих железобетонных массивов для нефтегазового комплекса. Нашего и иностранного. В самом ближайшем будущем будет активно осваиваться Арктика, а железобетонные основания гравитационного типа для нефтяных и газовых платформ очень и очень в этом деле востребованы….
– А безумец-то твой тут причём? Он что, нефтяной магнат?
– Нет, нет, это другое! Спасибо, Настя!
Глеб бережно принял из рук девушки крохотный подносик с чашкой горячего кофе.
– Продолжаю. Миллиардер – псих настоящий, законченный, но умница. Это Питер Диль, один из первых инвесторов социальных сетей в Интернете. Кстати, он с детства увлекается «Властелином колец», а совсем недавно начал вкладывать деньги в очередной свой уникальный проект – утопию, свободную от законов и морали, которая, по его глубочайшему убеждению, очень скоро будет образована на искусственных плавучих островах.
По мнению этого типа, его утопические либертианские поселения будут представлять собой плавучие железобетонные платформы с дизельными двигателями. Масса каждого искусственного острова будет равняться нескольким десяткам тысяч тонн, и на каждом из них смогут счастливо существовать примерно триста жителей.
– И где эти острова будут плавать? В твоей Арктике?!
– Глу-упец! Несмышлёныш. Не владеешь исчерпывающей информацией – поэтому понимаю и прощаю.
И отцу, и сыну было приятно болтать о пустяках в прохладе почти пустого послеобеденного кафе.