Саладин. Султан Юсуф и его крестоносцы

Смирнов Сергей Анатольевич

Пусть вечно плодоносят ваши золотые яблони!

Глава ПОСЛЕДНЯЯ. О славе: земной и небесной

На рассвете мы увидели тени моих ночных видений. На берегу озера, в туманной дымке, неторопливо двигались темные фигуры. До нас отчетливо доносились немецкие ругательства.

Тюркопли сражались в чужих землях так же доблестно, как первые крестоносцы, пришедшие в Палестину, и все полегли костьми. С берега и мостков австрийцы убирали

мертвые тела. Видно, они ночью утомились и решили отложить это обременительное занятие до утра.

Мы видели серую лошадь Эсташа де Маншикура, оставшуюся без седока.

Убедившись, что "все подтвердилось", рыцарь Джон Фитц-Рауф двинулся в путь.

Наконец пригодились те несколько золотых монет, которые я берег на самый черный день. Конечно, случались дни куда более черные, но на свое богатство я не смог бы прокормить все войско или снабдить его конями и оружием. Зато теперь вдвоем с рыцарем Джоном мы уже могли не бояться голода и нищеты.

Отойдя от монастыря на достаточное расстояние, мы приобрели двух коней, вполне приличных, но не слишком породистых, чтобы привлекать к себе подозрительные взоры.

Мы продвигались вглубь владений герцога Австрийского, потом пересекли границы Священной Империи и добрались до Франконии, собирая по пути всякие слухи.

Настал день, когда мы достигли предместья Шпейера, где наше "войско" внезапно увеличилось.

В одной из таверн рыцарь Джон пригляделся к посетителю, сидевшему к нам вполоборота и шепнул мне на ухо:

– Где-то я видел раньше этого парня!

Тогда я тоже пригляделся. Этому человеку было лет двадцать пять, и он явно имел благородное происхождение, которое, судя по всему, скрывал, подобно рыцарю Джону.

Все это мне очень не понравилось, и я предложил своему мессиру последовать за ним, как только он покинет заведение.

Мы настигли его на лесной дороге. Я живо скинул его с седла и приставил кинжал к гортани.

– Не убивайте меня!
– гнусаво взмолился он высоким голосом.
– Я просто бродячий жонглер*. У меня ничего нет!

Джон Фитц-Рауф пристально пригляделся к нему уже вблизи и вдруг прищурился с хитрецой во взгляде.

– Да ты никак отбился от стада... Блондель!
– с усмешкой проговорил он.

Я несказанно удивился, а "бродячий жонглер", как ни странно, побледнел еще сильнее.

– Вы меня знаете, мессир?
– прошептал он.

– Ты подрос, конечно... но не как головастик, который превращается в лягушку, - сказал рыцарь Джон.
– Я могу дать руку на отсечение, если ошибусь в том, что в былые времена ты числился пажом в свите королевы Алиеноры*. Я однажды слышал, как она позвала тебя по имени.

Теперь по лицу бывшего пажа, а ныне бродячего жонглера поплыли алые пятна. Я, конечно, отпустил его, узнав такие любопытные новости.

–

Так и было, мессир!
– сказал он и с трудом перевел дух.
– А кто вы?

– Вот так встреча!
– покачал головой Джон Фитц-Рауф.
– Может, и вправду Господь теперь благоволит к нам.

Оказалось, что в Англии бывший паж королевы недолгое время служил оруженосцем самого короля Ричарда. Он был красив лицом, а король, как известно, очень привечал красавчиков. Однако в крестовый поход король Ричард так и не взял своего оруженосца, опасаясь за его не слишком крепкое здоровье, а также - того, что тот лишится нежного цвета своей кожи и огрубеет. Теперь же верный Блондель решил в одиночку найти своего пропавшего господина.

– Я нашел короля!
– сообщил он нам, так и сверкая глазами.

– Ты уверен?
– с сомнением и некоторой завистью проговорил рыцарь Джон.

– Более, чем уверен!
– с воодушевлением сказал Блондель.
– Его содержат здесь неподалеку, в маленьком замке. Вчера туда прибыло не менее двух сотен рыцарей самого императора Генриха. Поговаривают, что прибудет и сам император... И я узнал еще, что через два или три дня все вернутся в Шпейер. Я полагаю, что короля перевезут туда.

– Ты видел Ричарда?
– спросил рыцарь Джон.

– Нет...
– сначала грустно покачал головой Блондель, а потом радостно улыбнулся.
– Зато я его слышал...

– Неужели?!
– изумился Джон Фитц-Рауф, и я - вместе с ним.

– Я услышал его голос, доносившийся из маленького окошка, - уверил нас Блондель.
– Король пел сирвенту своего сочинения. Этот голос я ни с каким другим не спутаю. У короля Ричарда прекрасный голос.

– Покажи нам это окошко!
– потребовал я, опередив рыцаря Джона.

Волнение охватило меня, сердце часто забилось. Я никогда не был уверен, что короля Ричарда нам все-таки удастся найти.

Уже через час мы добрались до замка и решили дождаться сумерек.

– Каждый из нас знает короля в лицо, - сказал я.
– Мне не довелось слышать его пения. Но я видел его вблизи и хорошо запомнил. Я тоже должен убедиться, что это он.

С этими словами я указал на высокое, раскидистое дерево, стоявшее вблизи стен замка, как раз против окошка, под которым Блондель якобы услышал сирвенту плененного короля Англии.

Я предупредил англичан, что им всем лучше на всякий случай оставаться внизу, а сам полез наверх. Вскоре я добрался до очень удобной охотничьей присады. Она располагалась примерно на один локоть выше окошка. Я поглядел вниз и убедился, что переплетения толстых ветвей в достаточной мере скрывают меня от англичан. Сгущавшийся сумрак тоже помогал мне в моей затее.

Тогда я потихоньку снял свой заплечный мешок, с которым почти не расставался, и достал из него ту вещь, которая так долго дожидалась своего часа.