Саламина
Шрифт:
Но Кассиак, прослышав о том, как у Унаралак отнялись ноги, взял полоски и отнес их вверх по фьорду, выше Накердлока. От дочери Кассиак это скрыл, но ночью, когда они укладывались спать, сказал:
— Я обошел с этими полосками вокруг дома, а потом выбросил их.
Позже им стало известно, что у всех жителей Карнуссака отнялись ноги, так что их дурные замыслы обратились против них самих.
В начале этого рассказа мы говорили о двух мужчинах, отправившихся в колонию торговать, и о том, как одного из них, по имени Нернак, убили. У жены Нернака было два брата, Кунак и Эви. Эви женился,
— Когда бусина покатится, она не скоро останавливается. (Сын стал хорошим ходоком благодаря бусам, которые носил как амулет.)
Эви быстро ездил на санях, у него были быстроногие собаки, которых он натренировал, заставляя гоняться за мячом. Сын подрос и стал вместе с отцом ездить на санях. Иногда во время поездки отцу становилось холодно. Он слезал с саней и, чтобы согреться, бежал, держась за стойки. А сын в это время сидел впереди, втянув руки в меховые рукава. Случалось, он тоже слезал с саней и бежал слева впереди собак, размахивая меховыми рукавами, как крыльями. Тогда отец сравнивал его с соколом, летящим быстро и низко надо льдом. В то время они жили в Кекертате.
Сын получил каяк и стал с отцом выходить на нем в море. В те времена вокруг Кекертата водилась масса оленей. Когда отец и сын, плывя вместе на каяках, замечали на суше оленей, отец приказывал сыну выходить на берег и гнать оленей в воду. Хотя оленей было много, юноша бил их всех по спине и загонял в море. Там отец убивал животных копьем. Возвратившись домой, отец рассказывал об удивительном множестве оленей, которых он видел плывущими в море, и о том, как убил нескольких из них. Этим он сохранял втайне от соседей умение сына так быстро бегать, ни на минуту не сомневаясь, что если бы они знали, что оленей в воду загонял сын, то стали бы завидовать и по злобе убили бы его. Однажды сын погнался за лисой, ударил ее ногой и убил. Он также погнался за кроликом, но с тем пришлось повозиться.
Когда замерзало море, отец и сын выходили охотиться на лед. В старое время всегда охотились на тюленей с гарпуном у лунки во льду. Однажды во время такой охоты сын, быстроногий бегун, упал в воду.
Как раз в этот момент брат Эви Кунак, находившийся дома, почувствовал, что ему особенно весело. Он сидел на нарах и все время пел песни.
Быстроногий бегун, выбравшись из воды, побежал как мог быстрее к берегу, однако был сильный мороз, его одежда моментально покрылась льдом, и вскоре он не смог двигаться. Тогда отец схватил сына и потащил к берегу. Сначала все шло хорошо, но затем силы покинули отца, а до берега было еще далеко, он больше не мог тащить сына. Удивившись этому, он оглянулся и увидел рядом своего старшего брата, тащившего его сына обратно. Эви прогнал Кунака и опять поволок сына.
Скоро он снова выбился из сил, а старший брат опять схватил его сына и понес в противоположную сторону. И на этот раз Эви заставил брата уйти, но в конце концов отцу пришлось отказаться от борьбы, так как какая-то сила все время тянула сына назад. Быстроногий бегун потерял сознание, и отец побежал домой за санями. Войдя в дом, он увидел брата раздетым, по-прежнему сидящим на краю нар. Так как всего за минуту перед этим Эви видел, как Кунак мешал ему спасти сына,
Когда к оставленному на льду сыну подъехали на санях, он был уже мертв. Тело привезли на берег и похоронили за небольшим холмом, который теперь называется «могила большого утопленника».
После смерти сына Эви навсегда покинул Кекертат.
Однажды зимой, когда лед уже стал, много народу из различных поселков отправилось в Кекертат играть в мяч. Каждый раз, как подъезжали новые сани, Кунак спрашивал: «Это кто приехал?», так как прибывших надо было угощать мороженым мясом. Через некоторое время приехал и Эви, чтобы принять участие в игре в мяч. Со дня смерти сына это был первый приезд Эви в Кекертат.
Когда Эви подъехал, старший брат Кунак, как обычно, спросил, кто приехал. Услышав, что это Эви, он заметил:
— Странно, что ему здесь надо?
Обычно мяч делали из шкуры тюленя, наполняли ее песком, придавая форму шара.
Итак, все вышли на лед, и все, мужчины и женщины, начали борьбу за мяч. К игре присоединились также Эви и Кунак. Вдруг один из игроков, схватив мяч, побежал с ним к своим саням, стоявшим тут же наготове. Но один из преследователей настиг бежавшего и толкнул его так, что тот упал. Игра началась по-настоящему.
Во время игры люди заметили, что Кунак схватил Эви и борется с ним, пытаясь свалить его наземь. Заметили также, что у старшего брата — это на него похоже — в рукаве спрятан железный прут и он, пока безуспешно, пытается этим прутом убить Эви. Тогда все игроки побежали к ним, схватили старшего брата, отняли у него железный прут и отдали Эви. Он взял прут и, ударив им несколько раз брата по голове, убил его. Затем Эви начал оплакивать Кунака, приговаривая при этом:
— О, когда-то я слушал тебя!
При жизни брата он, бывало, слушал его песни.
Игра возобновилась, и все опять увлеклись ею. В этой игре гонятся за тем, у кого мяч. Нагнав, опрокидывают его, выхватив мяч, пытаются добежать с ним до саней и увезти его к себе в поселок. Тот, кто доберется до поселка с мячом, бежит с ним к дому и, разбив окно, швыряет тяжелый мяч в дом. Победитель в игре — гордость жителей поселка.
Часто мяч наполняли не только песком. Иногда гренландцы клали в него столь ценившееся в старину нарезанное мясо нарвала или оленью шкуру, или еще что-нибудь подобное, поэтому всем очень хотелось завладеть мячом. В старые времена на севере Гренландии мало водилось оленей, поэтому очень ценились оборки из оленьей шкуры для женских капюшонов.
Когда победивший игрок возвращался домой с мячом, он приглашал всех жителей поселка к себе в дом на праздник с песнями. Как правило, на него приходила масса народу из других поселков, и дом бывал переполнен. Все очень веселились. Детей с собой не брали, а оставляли дома на попечении какого-нибудь инвалида. Когда праздник кончался и люди расходились спать, женщины выходили навстречу мужчинам.
Так происходило и в этот раз. После игры в мяч в Кекертате победитель вернулся с мячом домой и устроил праздник. Гости оставили детей дома, как это обычно делалось, под присмотром слабосильной старушки. Один ребенок начал плакать, и присматривавшая за ним старушка по просьбе детей сделала им «аягок» из собачьей лопатки. Вскоре все дети увлеклись игрой.