Саломея
Шрифт:
У Елены девушка никак не ассоциировалась с безобидной домашней птицей, но она решила, что пожилая родственница судит по своим давним воспоминаниям о десятилетней сироте, оставшейся вдруг на ее попечении.
Женщины договорились быстро. Наталья Павловна обещала передать Михаилу определенную сумму для вмешательства в Кирину судьбу, а при встрече со следователем постараться максимально его убедить в невиновности племянницы.
– И конечно, я вам сразу позвоню, как только что-то будет сделано, – заключила она. – Так хорошо, что кто-то, кроме меня, занимается судьбой девочки! Это очень, очень странный и непростой ребенок! Я все еще говорю «ребенок», потому
Кладя трубку, Елена подумала, что пока ей ясно одно – члены этой семьи исповедуются посторонним людям с поразительной готовностью. «Или они все ужасно одинокие люди, или несовременно наивные? А может, я просто располагаю к доверию?»
День закончился пустым сидением перед телевизором, ничем другим женщина не сумела заняться. Она упорно смотрела на экран, едва замечая, как шоу сменяется вечерним выпуском новостей, новости – рекламой, реклама – фильмом, который Елена давно хотела посмотреть, но сейчас воспринимала как некую цветовую и шумовую помеху своим мыслям. А мысли все вращались вокруг одной точки, как планеты вокруг Солнца, и этим солнцем – затемненным, пугающим и яростным, как во время затмения, – была Кира. «А если это все-таки она…» Мысль, будто выскочившая внезапно из-под завала обрушившихся на женщину впечатлений, испугала ее настолько, что она щелкнула пультом, выключив телевизор, и некоторое время сидела, закрыв глаза, пытаясь успокоиться. Сейчас Елене очень хотелось бы, чтобы кто-то из людей, близко знающих Киру, переубедил ее, выдвинув неопровержимые аргументы в пользу девушки. Но она понимала, что, кроме Натальи Павловны, обратиться не к кому, а та, вероятно, и сама сейчас терзалась теми же мыслями, ворочаясь без сна в постели.
Против всех ожиданий она не заболела. Встав поутру, Елена, к своему разочарованию, не обнаружила у себя даже легкой простуды и впервые прокляла свое крепкое здоровье. «Не то провалялась бы в постели недельку, с чистой совестью, вместо того чтобы тащиться на работу сегодня и завтра! А дальше – снова рабочая неделя… Я так вымоталась!»
Это была больше нервная, чем физическая усталость, но Елена чувствовала себя так, будто вчера весь день ворочала камни, и сейчас с трудом могла поднять руку, чтобы поднести к лицу горсть воды. Выпрямившись, она критически оглядела в зеркале свое отражение и покачала головой: «Ну вот. Все, как прежде. Взгляд усталый, уголки рта опустились… И я больше не кажусь себе красивой, даже смешно, что пару дней назад так думала. И нет у меня никакого романа, а есть только обиженный насмерть муж, насторожившийся ребенок, перед которым придется разыгрывать семейную идиллию, и… И Кира, конечно. Какой-то странный подкидыш, которого мне подсунула под дверь судьба, одновременно агрессивный и совершенно беззащитный».
Она уже почти оделась на выход, когда в сумке зазвонил мобильный телефон. Елена выхватила его и, увидев имя Михаила, немедленно ответила:
– Да, я сама хотела тебе звонить! Наталья Павловна…
– Чтоб она пропала, эта ведьма! – рявкнул тот. – Ты в курсе, значит, что она задумала? Чтобы я сунулся к следователю! С деньгами! Отлично, я сяду, а она выйдет сухой из воды!
– Так ты не согласен?
– Конечно нет! С ума я сошел, что ли?!
– Ну да, есть из-за кого рисковать, – с горькой иронией согласилась Елена. – Кира всего-навсего твоя единственная дочь. Или имеются другие дети?
– Если и так, я ничего о них пока не знаю! – цинично ответил мужчина. – А ты что,
– Значит, пусть сидит, ума набирается. – Елена продолжала ему подыгрывать, причем он как будто не замечал ее сарказма. – Тюрьма, говорят, отлично промывает мозги молодым избалованным девицам.
– Во всяком случае, посидит, не треснет! – заключил Михаил. – Я давно мечтал, чтобы ей кто-нибудь накрутил хвоста, да ни у кого рука не поднималась. Одна эта несравненная Наталья Павловна еще умела брать ее в руки, но и та в последнее время устранилась. Все здоровье с ней потеряла.
– Зачем ты мне звонишь? – оборвала она собеседника, гневно кусая губы и сдерживаясь, чтобы не наговорить ему гадостей. – Решил порадовать тем, что плюнул на собственную дочь?
– Решил подвезти тебя до работы, – легко ответил тот, продолжая игнорировать упреки. – Со временем угадал? Ты еще дома? Вон вижу, свет на кухне. Это ведь ваше окно, с клетчатыми красными занавесками?
Как-то, прощаясь после очередного свидания, Елена сама указала ему окна своей квартиры и долго потом жалела об этом, сообразив, что мужчина может вычислить, где она живет, и внезапно явиться в гости. Этого она боялась больше всего, и даже не из-за Руслана. Ей казалось, что после этого она сама не сможет находиться здесь, не мучаясь угрызениями совести – перед супружеской постелью, перед стульями и шкафами, игрушками сына и молчаливыми рыбками в его аквариуме.
– Почему я должна с тобой ехать? – холодно ответила Елена. – Своя машина на ходу, слава богу.
– Разве только в этом дело? Неужели ты совсем не хочешь провести со мной часок в пробках? А я всю ночь о тебе думал… думал, какие мы с тобой дураки, твой-то уехал, что нам мешает?
– Действительно, что?! – фыркнула женщина, но Михаил снова не пожелал ее понять. Елена с ужасом спрашивала себя, как ее угораздило влюбиться в такого черствого человека?
– А скажи, кстати, – сняв с вешалки куртку, она проверила содержимое сумки и вынула ключи, готовясь запереть дверь, – квартира профессора теперь опечатана? Где же ты живешь, если своего жилья нет?
– У меня всегда куча вариантов, – беззаботно ответил тот. – Друзей много, обычно кто-то соглашается меня пустить – за деньги или даром. Я человек веселый, со мной не скучно.
– Да уж! – Она открыла дверь и, продолжая прижимать телефон к уху, вышла на лестничную клетку. – На скуку я последние двое суток пожаловаться не могу. Так веселиться еще в жизни не приходилось.
– Ну, так ты со мной едешь или нет? – нетерпеливо спросил мужчина.
– Да! – внезапно ответила она, сопоставив в уме выгоды такого предложения. – Я ведь хотела кое о чем тебя спросить, да все из головы вылетало.
– О, боже… – протянул Михаил. – Опять об убийстве?! Давай сменим тему?
– Нет, не об убийстве, – успокоила его женщина, нажимая кнопку вызова лифта. – Совсем не об этом.
Вопрос она задала, едва усевшись в машину. Елена ловко уклонилась от поцелуя в губы, подставив щеку, Михаил разочарованно чмокнул ее и тут же ответил:
– Нет, дорогая, уборщиков я вызвать не сумел. Звонил на фирму, но у них было слишком много заказов, обещали приехать только через неделю. Каюсь, не подготовился должным образом. Но свидание ведь все равно сорвалось!