Сальватор. Том 2
Шрифт:
– Однако, сударь, – произнес Жан Робер, понимая справедливость этого довода, – я не могу позволить вам драться с человеком, который оскорбил женщину в моем присутствии.
– Разрешите с вами не согласиться, друг мой – я ведь могу вас так называть, не правда ли? Дама, которую оскорбили в вашем присутствии, то есть перед посетителем, – заметьте, что для меня вы только посетитель, – принадлежит мне. Я хочу сказать, что она носит мое имя, и на этом основании – будь вы хоть сто раз правы – защищать ее должен я.
– Однако, сударь… – пролепетал Жан Робер.
– Вот видите, сударь: обыкновенно вы выражаетесь с такой легкостью, но теперь даже вам трудно подобрать слова для ответа…
– Знаете, сударь…
– Я просил вас предоставить мне доказательство вашей дружбы. Не угодно ли вам это сделать?
Жан Робер умолк.
– Я прошу вас хранить все это происшествие в тайне, – продолжал банкир.
Жан Робер понурился.
– Если понадобится, друг мой, госпожа де Маранд попросит вас о том же.
Банкир встал.
– Сударь! – вдруг вскричал Жан Робер. – Должно быть, я брежу. То, о чем вы просите, совершенно невозможно.
– г Почему?
– В эту самую минуту двое моих друзей отправились к господину де Вальженезу, чтобы узнать имена его секундатов.
– Вы говорите о господине Петрусе и господине Людовике?
– Да.
– На этот счет не беспокойтесь: я встретил их, выходя от вас, и под свою ответственность попросил повременить до одиннадцати часов, а затем явиться к вам за новыми приказаниями.
Похоже, они сверили свои ручные часы с вашими настенными.
Слышите? Ваши часы бьют одиннадцать, а господа Петрус и Людовик звонят в дверь.
– В таком случае мне нечего больше возразить, – заметил Жан Робер.
– В добрый час! – проговорил г-н де Маранд и подал поэту руку.
Пройдя несколько шагов по направлению к двери, он внезапно остановился.
– Ах, черт возьми, я забыл о главной цели своего визита.
Жан Робер снова бросил на банкира удивленный взгляд.
– Я пришел передать вам просьбу от госпожи де Маранд.
Она непременно хочет присутствовать на премьере вашей пьесы, но желала бы оставаться незамеченной. Не могли бы вы поменять для нее первую ложу на бенуар у сцены. Это возможно, не правда ли?
– Несомненно, сударь.
– Если вас спросят, зачем я приходил, будьте добры привести истинную причину: скажите, что я пришел просить поменять билеты.
– Так я и сделаю, сударь.
– А теперь, – сказал г-н де Маранд, – прошу меня извинить, что из-за безделицы отнял у вас так много времени.
Низко поклонившись Жану Роберу, г-н де Маранд вышел, провожаемый изумленным взглядом поэта. Когда банкир исчез, поэт испытал по отношению к нему нечто вроде почтительной симпатии. Он сказал про себя, что имеет дело с великим человеком и необыкновенным мужем.
В гостиную вошли двое друзей.
– Ну что? – спросили они у Жана Робера.
– Очень сожалею, что побеспокоил вас нынче утром, – отвечал поэт. – У меня нет больше дел к господину де Вальженезу.
IX.
Глава, в которой результаты Наваринского сражения рассматриваются под новым углом зрения
Пока г-н де Маранд объяснялся с Жаном Робером, посмотрим, что происходило у г-на де Вальженеза или, вернее, вне стен его особняка.
Лоредан, как мы сказали, улизнул из особняка г-жи де Маранд, но имел неловкость, слишком торопливо сбегая с лестницы, налететь на г-на де Маранда и выбить у него из рук свечу и портфель.
Как ни торопился Лоредан исчезнуть, он почти был уверен, что банкир его узнал. Во всяком случае, у него не оставалось сомнений, что Жан Робер успел его как следует рассмотреть.
И рассчитывал увидеть поутру кого-нибудь из них, а может быть, и сразу обоих.
Но он полагал, что к нему могут явиться с визитом не раньше девяти часов утра. Итак, у него было время получить некоторые сведения, что в его положении могло оказаться чрезвычайно важным.
И он стал ждать мадемуазель Натали.
Около семи часов утра он вышел пешком из особняка, прыгнул в кабриолет и приказал отвезти себя на улицу Лаффит, где, как он полагал, хозяева еще не вставали. Тем легче ему было бы встретиться с камеристкой.
Случай помог г-ну де Вальженезу так, как он не мог и мечтать: когда он подъехал к особняку, мадемуазель Натали выходила оттуда с вещами.
Господин де Вальженез помахал ей из кабриолета рукой.
Камеристка узнала его и подбежала к кабриолету.
– Ах, сударь! – сказала она. – Какая удача, что я вас встретила!
– А я скажу тебе больше, – отвечал молодой человек, – я приехал ради тебя. Ну, что там?
– Она меня выгнала, – пожаловалась камеристка.
– И куда ты направляешься?
– Да в какую-нибудь гостиницу – дождаться полудня.
– А что ты намерена делать днем?
– Пойду к мадемуазель и попрошу принять участие в моей судьбе. Ведь прогнали-то меня из-за вас: я исполняла ваши приказания.
– Зачем тебе ждать до полудня? Сюзанна встает рано.
Расскажи ей, что с тобой произошло, она снова примет тебя к себе в услужение. Я же со своей стороны должен заплатить тебе неустойку, и ты свое получишь, будь покойна.
– Да я и не волновалась. Я знала, что господин справедлив и не оставит меня на улице.