Сальватор
Шрифт:
И начал подниматься по лестнице вслед за Роландом.
– Это ты, друг мой? – спросил его нежный голосок сверху лестницы.
– Да, я! – воскликнул в ответ Сальватор.
И он бросился в объятия Фраголы.
На мгновение он забыл про разочарование, постигшее его ночью: это нежное объятие заставляло позабыть обо всем на свете.
Фрагола первой вернулась к реальности.
– Входи же, Сальватор, – сказала она. – Тебя с семи часов ожидает какая-то старушка. Она рыдает и не желает говорить мне, что ее так огорчило.
– Старушка! – воскликнул Сальватор. – Это же Броканта!
И он бросился в комнату.
– Рождественская Роза? – крикнул он с порога. – Что с Рождественской Розой?
– Увы! – ответила Броканта. – Сегодня утром, когда я вошла в ее комнату, я увидела, что окно открыто, а девочки в комнате нет.
– А! – вскричал Сальватор, ударяя себя по лбу. – Я должен был догадаться о том, что, поскольку я не нашел труп брата, кто-то постарается сделать так, чтобы и сестра исчезла!
Глава LXXVIII
Да здравствует полнота!
Объясним теперь, почему не оказалось на месте трупа, который напрасно искали в парке замка Вири Сальватор и господин Жакаль.
Мы помним о том, что, уходя от последнего, Сальватор повстречался с неким человеком, который, хотя погода не вынуждала принимать подобные предосторожности, был одет в огромный плащ со стоячим воротником, закрывающим его лицо.
И что этот человек, на которого Сальватор не обратил особого внимания, поднялся наверх и попросил объявить господину Жакалю о том, что пришел господин Жерар.
Это и на самом деле был господин Жерар.
По той стремительности, с которой он пересек двор, вошел в здание и поднялся до кабинета начальника тайной полиции, по той тщательности, с которой он прятал ту часть своего лица, которая осталась незакрытой ни полями шляпы, ни высоким стоячим воротником его редингота, всякий, кто бы его увидел, непременно отвернулся бы от него с презрением, признав в нем шпика в полном смысле этого слова.
Итак, как мы уже сказали, господину Жакалю доложили о том, что прибыл господин Жерар.
Дверь кабинета господина Жакаля открылась, и визитер проскользнул в комнату.
– Ах-ах! – сказал господин Жакаль. – Да это же наш достопочтеннейший мсье Жерар! Проходите, дорогой мсье, проходите же!
– Я вам не помешал? – спросил господин Жерар.
– Ну что вы! Как вы можете мне помешать? Никогда в жизни!
– Вы очень любезны, мсье, – произнес господин Жерар.
– Более того, я уже собрался было посылать за вами… Вы мне помешали! Скажете же такое! Вы, мой преданный друг, мой герой, мой любимец! Ну же, мсье Жерар, вы ведь пошутили, признайтесь честно!
– Мне показалось, что вы только что были заняты.
– Да, действительно, я только что распрощался с одним из ваших друзей.
– С одним из моих друзей… С кем же это?
– С господином Сальватором.
– Не знаю такого, – с удивлением ответил господин Жерар.
– Возможно. Зато он вас прекрасно знает. Так мне по крайней мере показалось.
– Я подумал, что вы собирались куда-то пойти.
– И вы надеялись тем самым уйти от предстоящего разговора, неблагодарный!
– Мсье Жакаль…
– Слушайте, положите вашу шляпу. У вас такой вид, будто вы готовы в любой момент убежать… Вот так… А теперь присядьте. Где вы сможете найти, черт возьми, дорогой мсье Жерар, найти более веселого и приятного собеседника, чем я? Неблагодарный! Не говоря уже о том, что в то время, как вы заботитесь о благе короля, я забочусь о вашем благе.
Да, я действительно собирался было уйти. Но вот вы здесь, и я остаюсь… Уйти! Да что вы! Я лучше пожертвую самыми интересными личными своими делами, чтобы иметь радость беседы с вами. Так что новенького вы можете мне рассказать, честнейший мсье Жерар?
– Ничего особенного, мсье.
– Тем хуже, тем хуже.
Господин Жерар покачал головой, словно желая сказать: «Никак не могу раскрыть заговор».
– Что еще? – спросил господин Жакаль.
– Вчера к вам должны были доставить человека, которого я велел арестовать перед кафе «Фуа».
– Что же он натворил?
– Вел недопустимую пронаполеоновскую пропаганду.
– Расскажите-ка поподробнее, дорогой мсье Жерар.
– Представьте себе…
– Сначала скажите, как его имя?
– Этого я не знаю, мсье… Вы понимаете, что было бы неосторожно с моей стороны подходить к нему и спрашивать его имя.
– Как он выглядел?
– Высокого роста, сильный, смелый. Был одет в длинный синий редингот, застегнутый на все пуговицы. В петличке у него была красная ленточка.
– Какой-то отставной офицер.
– Мне тоже так показалось. Особенно если принять во внимание его широкополую шляпу, решительно сдвинутую на один бок.
– Неплохо, мсье Жерар, для новичка совсем неплохо, – пробормотал господин Жакаль. – Увидите, что мы из вас сможем кое-что сделать. Продолжайте.
– Он вошел в кафе. Его облик показался мне подозрительным, и я пошел вслед за ним.
– Хорошо, мсье Жерар, хорошо!
– Он сел за столик и потребовал подать ему полчашки кофе и графинчик водки. При этом он громко произнес: «Не могу пить другого кофе, кроме сорта «Глория». Я очень люблю «Глорию»!» И стал осматриваться вокруг в надежде, что кто-нибудь ему ответит.
– Но ему никто не ответил?
– Никто… Потом, решив, что того, что он сказал, недостаточно, он снова произнес: «Да здравствует «Глория»!»