Сальватор

Дюма Александр

Он высунулся в окошко и крикнул кучеру:

— В Сен-Клу!

Поудобнее устроившись в углу, он проговорил, зевая:

— Ну и прекрасно, клянусь честью: посплю в дороге!

Лошади поскакали крупной рысью, и г-н Жакаль, умевший при желании заснуть в любое время, не успел доехать до Лувра, как уже спал глубоким сном.

Правда, когда он доехал до Кур-ла-Рен, его совершенно неожиданно разбудили.

Карета остановилась, обе дверцы распахнулись, с каждой стороны на подножку вскочило по два человека; двое приставили пистолеты к груди г-на Жакаля, двое других взялись за кучера.

Все четверо нападавших были в масках.

Господин Жакаль внезапно проснулся.

— В чем дело? Что вам угодно?

— Ни слова, ни жеста, или вам конец! — предупредил один из налетчиков.

— Как?! — вскричал г-н Жакаль, еще не до конца стряхнув с себя сон. — Теперь в полночь нападают даже на Елисейских полях? Кто же, в таком случае, служит в полиции?

— Вы, господин Жакаль. Да успокойтесь вы, в этом не ваша вина. А мы не воры.

— Кто же вы?

— Мы ваши враги. Своей жизнью мы не дорожим, зато вашу держим в своих руках. Итак, ни слова, ни жеста, ни вздоха — иначе, повторяем, вам конец.

Господина Жакаля схватили, а он даже не знал, кто именно. Ни на чью помощь он не надеялся и потому смирился.

— Делайте со мной что хотите, господа, — сдался он.

Один из нападавших завязал ему глаза платком, другой по-прежнему держал пистолет у его груди. Двое других проделали то же с кучером.

Потом один из четырех налетчиков сел в карету, другой — рядом с кучером, у которого забрал из рук вожжи, еще двое вскарабкались на запятки.

— Вы знаете, куда везти! — проговорил начальственным тоном тот, что сел в карету.

Экипаж развернулся, лошади получили мощный удар кнутом и помчались галопом.

XXIV

ПУТЕВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ ГОСПОДИНА ЖАКАЛЯ

Тот из четырех неизвестных в масках, что занял на облучке место кучера, был, несомненно, мастер своего дела. За десять минут летевшая на полном ходу карета сделала столько поворотов и крюков, что г-н Жакаль, несмотря на свою прозорливость и превосходное знание местности, через некоторое время уже не мог определить, где он находится и куда его везут.

Действительно, после того как карета развернулась, она, стало быть, поехала в обратном направлении, то есть от Кур-ла-Рен в сторону набережной Конферанс. Свернув налево, она вернулась на то место, с которого началось путешествие, и поехала прежним маршрутом, а затем пересекла мост Людовика XVI.

Когда экипаж замедлил ход, г-н Жакаль понял, что они едут по мосту.

Карета свернула налево и поехала по набережной Орсе.

Там г-н Жакаль еще узнавал дорогу. Он догадался, судя по свежести, исходившей от воды, что они следуют вдоль реки.

Когда экипаж свернул вправо, г-н Жакаль понял, что они на Паромной улице, потом — снова направо: никаких сомнений, что это Университетская улица.

Карета покатила вверх по улице Бельшасс, потом свернула на улицу Гренель, затем снова поехала вниз к Университетской, и дальше — все прямо.

Господин Жакаль почувствовал, что начинает сбиваться.

Но когда они оказались на бульваре Инвалидов, на него снова пахнуло влажным воздухом, как только что с Сены. Этот воздух исходил с покрытых росой деревьев. Он решил, что они либо вернулись к реке, либо едут вдоль бульвара.

Карета катила некоторое время не по булыжной мостовой, что заставило его остановиться на втором предположении.

Несомненно, они следовали по бульвару.

Коляска по-прежнему мчалась со скоростью не меньше четырех льё в час.

Поднявшись к улице Вожирар, экипаж остановился.

— Мы приехали? — спросил г-н Жакаль; путешествие, как ему казалось, несколько затянулось.

— Нет, — коротко отвечал его сосед.

— Не сочтите за любопытство: а долго ли нам еще ехать? — поинтересовался начальник полиции.

— Да, — ответил сосед все с той же лаконичностью, которой позавидовал бы любой спартанец.

— Надеюсь, вы позволите мне, сударь, воспользоваться остановкой и взять щепоть табаку? — спросил г-н Жакаль то ли потому, что действительно нуждался в понюшке, то ли надеясь заставить спутника разговориться, чтобы по голосу и манере выражаться определить, с какими людьми имеет дело.

— Пожалуйста, сударь, — разрешил спутник г-на Жакаля. — Но прежде позвольте мне забрать оружие, которое лежит в правом кармане вашего пальто.

— А-а!

— Да, пару карманных пистолетов и кинжал.

— Сударь, вы знаете о содержимом моих карманов, будто обшарили их. Освободите мне, пожалуйста, руку, и я сдам оружие.

— Ни к чему, сударь: с вашего позволения я заберу его сам. Я не сделал этого раньше только потому, что, пообещав убить вас при первом же движении, хотел посмотреть, как вы отнесетесь к моим словам.

Незнакомец обыскал г-на Жакаля и забрал оружие, переложив его в карман своего редингота.

— А теперь, — обратился он к г-ну Жакалю, — я освобожу вам руки. Только лучше без глупостей, уж вы мне поверьте.

— Вы очень любезны, благодарю вас, — с изысканной вежливостью проговорил г-н Жакаль. — Поверьте, что, если мне представится случай в подобной ситуации оказать вам такую же услугу, я не забуду маленькой радости, которую вы мне доставили.

— Такой случай не представится, — возразил незнакомец. — И не надейтесь!

Господин Жакаль, потянувшийся было за табаком, замер при этих словах, так отчетливо обрисовавших его положение.

«Дьявольщина! — с чувством выругался он про себя. — Шутка зашла, кажется, дальше, чем я предполагал. Но кому вздумалось со мной шутить? У меня нет врагов, если не считать подчиненных. Однако никто из них не осмелился бы устраивать мне ловушку. Все эти люди сильны и смелы, когда они действуют сообща и под присмотром хозяина, а поодиночке глупы и трусливы. Во Франции есть только два человека, способных помериться со мной силами: Сальватор и префект полиции. Префекту я нужен в любое время, но особенно на время выборов; значит, он вряд ли заставит меня бесцельно кататься по улицам от полуночи до часу ночи. Раз это не префект, остается Сальватор. Ох, этот негодяй Жерар! Именно он втянул меня в это осиное гнездо! Из-за его подлости, трусости, оплошности я страдаю! Если я выпутаюсь, он за все мне ответит! Будь он в Мономотапе, я и там настигну этого висельника! Однако что задумал Сальватор? Как мое похищение или исчезновение могут помочь спасти Сарранти? Ведь именно с этой целью его друзья устроили мне прогулку в столь поздний час, хотя… Ах, я дурак! Ну, конечно! Он предвидел, что я прикажу его арестовать, и сказал своим друзьям: “Если в такое-то время я не выйду, значит, меня арестовали. Хватайте г-на Жакаля: он будет заложником”. Да, черт побери, все так и есть!»