Самая длинная ночь в году
Шрифт:
– Ирина Алексеевна!
– услышала она его слова.
– Простите дурака...
– Ничего... Пройдет.
Я решительно поднялась. Он тотчас же вскочил.
– Вам что-нибудь подать?
– Нет, - я замотала головой.
– Да... Пить.
Он растерянно смотрел, как я открыла дверцу холодильника, нашла вишневый сок. Распечатала бутылочку - и, демонстрируя полное отсутствие манер - выпила прямо из горлышка.
Потом достала еще одну бутылочку.
Посмотрела на мужчину.
– Простите, - тихо сказала я.
– Наверное, это все... лишнее.
И кивнула на заваленный
– Вас тяготит мое общество?
– Не ваше конкретно. Меня тяготит любое общество, - и не знаю, почему добавила, - простите, Андрей Николаевич.
– Я только хотел отблагодарить...
– Не стоит. Не принимайте на свой счет... но я умею общаться с людьми, пока я их лечу. Потом... не получается. Вообще не получается. И, пожалуйста, заберите ваш артефакт. Я не принимаю таких дорогих подарков. Вы ставите меня в неловкое положение.
Мужчина посмотрел на меня внимательно, коротко поклонился - и направился к выходу.
– Артефакт, - напомнила я.
– Нет, - ответил он уже с порога.
– Кстати, там на полке, где лекарства, несколько бутылочек с вашей настойкой.
Когда замок на двери едва слышно защелкнулся, провожая незваного гостя, я вздрогнула.
СТОЛИЦА. СЕНТРЯБРЬ. ЧУТЬ БОЛЬШЕ ГОДА НАЗАД. ОН.
– Значит, "умею общаться с людьми, только когда их лечу!" - ворчал он, сотворив портал в Министерство.
– Нет, надо было ей сказать, что я спал в ее постели, что я сутки находился рядом...
"И успел навыдумывать себе неизвестно чего", - пронеслась мысль.
– Ваше сиятельство!
– метнулся ему навстречу порученец.
– Дмитрий Всеволодович, биографию Ирины Алексеевны... Как ее фамилия, кстати говоря?
– Иевлева, - открыл папку порученец.
– Прелестно, - сквозь зубы ответствовал родственник императора.
– Имеет отношение к генералу Иевлеву?
– Дочь, ваше сиятельство!
– бодро отрапортовал подчиненный.
– Замечательно, - поморщился он от неприязни к себе, - у девочки вся семья погибла... Поставьте к дому охрану.
Взял папку из рук опешившего порученца и направился к себе в кабинет.
"Если б там еще было написано, чем ей розы не угодили... А еще лучше, какие цветы она любит. Чем ее можно порадовать?"
– Так, что там у нас?
– продолжил разговор сам с собой князь.
– Ирина Алексеевна Иевлева. Двадцать пять лет. Целитель. Так. С пяти лет обучалась в пансионе для целительниц... Золотая медаль. Ага. С пятнадцати лет - факультет целительства столичной Академии. Красный диплом - кто бы сомневался. Сирота. Вся семья погибла в Мирограде. Сначала мать с сестрой, потом и отец. Девочка осталась жива, потому что на тот момент находилась в пансионе при Академии Целительства в столице...
Вспомнил ее растерянный взгляд, каким она обвела заваленный стол, ее небольшую чистенькую квартирку - и даже не стал читать психопрофиль - на целительниц, как на военнообязанных, он тоже составлялся. Князь попросту понял, что там прочтет: "Независима, упряма, некоммуникабельна со всеми, исключая пациентов. Связей нет".
– И какие цветы дарят девушке, которая никого к себе не подпускает?
Он помолчал, подумал, вспомнил о делах насущных:
– Начальников отделов ко мне на доклад. И как только у Сергея Ивановича будут какие-нибудь новости по покушению - тоже ко мне.
В Министерстве безопасности Поморья под командованием Великого князя Радомирова, было пять отделов. Первый - отдел внешней разведки, второй - отдел борьбы с врагами внутри государства, третий - отдел пропаганды, четвертый - экономический отдел, и отдел пятый - охрана первых лиц государства.
Начальники отделов были в печали. Можно сказать, в тоске. Покушений такого масштаба давно уже не было. И как-то все привыкли к мысли, что военного положения - такого, как в годы Черной войны и первые пять лет после нее - тоже не будет. Тяжело же жить все время в состоянии боевой готовности, все время ожидая нападения... Расслабились. Размечтались. А вон как вынесло...
– Итак, господа, - обвел тяжелым взглядом князь Радомиров всех присутствующих, - мне вот интересно, где могли встретиться несчастные мальчишки с тем, или с теми, кому они помогали убивать меня? В Поморской научной библиотеке? И почему для покушения на меня опять завербовали студентов?
Он злобно скривился и заговорил снова:
– Вам не кажется, что у правящего рода не складывается общение со студенчеством? Двадцать лет назад они уже участвовали в убийстве императора и императрицы. А так же князя и княгини Радомировых, обставив все таким образом, что в один день погибли и мои родители, и родители наследника!
Начальники отделов переглянулись. Все понимали, что - да... Виноваты. Прошляпили. И что оправдания им нет.
– И почему в министерстве безопасности Поморья никто знать ничего не знает о том, что студенты вернулись к прежним развлечениям?
– Мы готовы подать прошение об отставке, - тяжело вздохнул самый пожилой из них - он командовал внешней разведкой еще при покойном императоре.
– Этому нет оправдания.
– Не смешите меня, - оборвал его Радомиров.
– Вы значит в отставку, в поместье, к внукам, - а я это все буду сам расхлебывать? И узнавать у ваших агентов, есть ли внешний след? И искать потоки денежных средств - потому что за меня явно кому-то заплатили? И все это я буду делать лично?!
Недобрый взгляд в сторону начальника отдела экономики:
– И вообще, я отвлек вас от важных, - это было сказано с иронией, - дел, лишь для того, чтобы прояснить свою позицию по данному вопросу. Никаких отставок. Никаких истерик. Никаких интриг между отделами!
И он внимательно посмотрел на руководителей отделов по работе с внутренними врагами и охраны первых лиц. На протяжении этого года они упорно интриговали друг против друга. Все знали, что Андрей Николаевич не выносит идею личной охраны - и начальники отделов считали необходимым демонстрировать охранникам свое "фи". Особенно старались специалисты из отдела по работе с внутренними врагами. Охранники - будучи людьми злопамятными, а магами сильными - в долгу не оставались. Вот так все друг друга и развлекали. Время-то мирное...Делать-то нечего... Вот и допрыгались...