Самая страшная книга 2022
Шрифт:
Муха по-королевски возлежала на сене. На почтительном расстоянии, тараща круглые от изумления глаза, примостилась Белка. Муха на удивление спокойно реагировала на подобное соседство. Под ее брюхом копошились светло-серые комочки. Сашка присел рядом, зашарил глазами, пересчитывая.
– Че, опросталась уже? – В дверном проеме выросла тень, заполнила собой едва ли не весь сарай. Сашка невольно втянул шею, вжал голову в сведенные плечи. Поймал себя на этом и тут же распрямился.
– Ага, и много. – Он покосился на деда через плечо. – Семерых насчитал.
– Эт
И от его устремившегося в пустоту взгляда Сашке отчего-то стало не по себе.
Интересная штука – деревня. Приезжаешь вроде бы в гости, но вдруг оказываешься дома.
Три недели пролетели как три дня. Того, чего боялся Сашка, так и не случилось. В зону отчуждения он не попал. Были и речка с рыбалкой, и красивое Зойкино тело в бикини на заросшем мягкой травой берегу. И ежевечерние посиделки с музыкой. Было просто еще одно сумасшедшее мимолетное лето кажущейся бесконечной юности.
А потом все разом кончилось.
Проводив Зойку, Сашка мыслями витал высоко над землей и, лишь увидев во дворе чужую женщину, что стояла напротив бабушки, очнулся.
Женщина не выглядела соседкой, забежавшей поболтать. Да и бабушка была настроена враждебно. Они яростно спорили, но, заметив Сашку, замолкли. Незнакомка, на мгновение замешкавшись, развернулась и бросилась со двора, едва не сбив Сашку плечом. В ее бледно-голубых глазах плескался гнев.
Пропуская ее, Сашка поспешно посторонился. Это ж Венькина мать, глядя на короткие светло-рыжие, словно бы припорошенные снегом волосы, вспомнил он.
А она, уже проскочив мимо, вдруг шагнула назад и прянула к нему.
– Все вижу! – зашипела ему в лицо. – Дед твой тварь страшную прикормил, а тварь та сердце его сожрала! Кровавик-камень в его груди теперь! Она и твое сожрет, как отцу твоему лицо сгрызла, да судьбу Пашкину…
Сашка часто-часто заморгал.
– Дура заполошная! – Бабушка разъяренной гусыней налетела на незваную гостью, замахала руками. – Что ты мелешь!
Она теснила ее, пока не вытолкала за калитку. Постояла, тяжело дыша и комкая стиснутые перед грудью ладони.
– Не обращай внимания, Сашенька. Валька с горя ума лишилась, вот и несет невесть что. – Бабушка выдохнула и вдруг улыбнулась. – Пойдем в дом, я блинчиков напекла.
Сашка поразился этой быстрой смене эмоций. Какие блинчики, хотел сказать он, но смог лишь кивнуть.
А после ужина выяснилось, что Белка пропала. Встревоженный Сашка вернулся в кухню.
– Бабуль, ты Белку не видела?
Она оглянулась, сморщила лицо в улыбке.
– Нет, Сашуль, не видала.
Он сбегал в сарай – Муха лежала на сене, вокруг шебаршились недавно начавшие бегать котята. Сашка заметил лишь двоих, но сейчас ему было не до того.
Он вышел, споткнувшись о порог. На улице смеркалось. Алый закат
Он решительно перепрыгнул заборчик и, поглядывая по сторонам, зашагал через картофельное поле и длинные тыквенные грядки. Миновав теплицы с огурцами и помидорами, остановился. Здесь ему бывать не доводилось – огород никогда не вызывал ни малейшего интереса.
Оказалось, что он оканчивается неопрятным заросшим куском земли. Торцы теплиц тонули в лебеде, крапиве и одичалой малине. Видимо, чтобы остановить нашествие сорняков, дед насыпал земляные валы и подрубал тяпкой прорастающие стебли. Шагов через тридцать, у самого забора, среди рослого бурьяна едва виднелась неказистая сараюшка. Подобный беспорядок плохо вязался с ухоженной частью огорода.
Сашка оглядел заваленную срубленными сорняками земляную преграду. Из-под свежих, слегка подвяленных солнцем охапок выглядывали старые, ссохшиеся. Сам не зная зачем, он взял верхнюю охапку за измочаленные концы и откинул в сторону. Следом потащились и случайно зацепившиеся сухие стебли. А вместе с ними покатились комья земли, открыв едва заметную тропинку…
Собственно, ее и тропинкой нельзя было назвать – так, один-другой сломанный стебель, кое-где смятые листья. Тот, кто ходил здесь, делал это аккуратно. Тропинка упиралась в сарай.
Сашка перелез через вал, пробрался к двери. Здесь сильно пахло навозом. Что Белке тут делать? Сашка уже разворачивался, как вдруг заметил то, отчего сжалось сердце.
Кровь. На листьях, на сарайной стене – там россыпь подсохших капель, тут пара смазанных отпечатков.
Он приоткрыл хлипкую дверь, увидел огромную кучу конских яблок и тут же закрыл. На всякий случай обошел сарай – позади обнаружилась земляная насыпь, полностью закрывающая собой заднюю стену. Хоть и рукотворная, теперь она, поросшая бурьяном и вездесущей малиной, казалась просто частью плацдарма для армии сорняков.
На всякий случай покыскав, злясь на себя, что послушал деда, Сашка вернулся во двор.
А на крыльце сидел дед Иван. Шумно отхлебывал чай из большой кружки, скреб ногтями правую лодыжку.
– Грядки полол?
От дедова вкрадчивого голоса Сашка замер, ощутив себя пятилеткой, залезшим туда, куда соваться запрещено.
– Кошку искал… – Он замер, подавившись словами. На обхватывающей кружку руке деда краснели царапины.
Дед смотрел на него, словно сытый хищник на остолбеневшую жертву. Сашка кашлянул.