Самая темная мука
Шрифт:
Поглаживание, еще одно.
– Я заполучила его в свои руки, соблазняясь на деньги и власть.
"Не напоминать ему о его прошлых плохих поступках. Упс".
Баден прищурил свои медовые глаза.
– Хочешь, чтобы я убил его прямо сейчас?
– Нет.
– Поглаживание, еще одно, еще одно.
– Я просто напоминаю тебе о твоих предположениях на мой счет.
Он выдохнул и слегка повернул плечи вбок.
– Мои извинения. Теперь я знаю тебя лучше и понимаю, что ты вышла за него,
Ее накрыло очередной волной горя, она притянула свои руки ближе к груди, прерывая контакт.
– Но у меня не получилось.
Баден наклонился, чтобы оставить легкий поцелуй на ее губах, и их щеки соприкоснулись. Он поморщился. К ее разочарованию, он отстранился.
– Когда я отказалась продать Алеку собак, - сказала Катарина, - он пригласил меня на ужин. Я отвергла его предложение, и он убедился, что мой брат пристрастился к героину, так что, когда Алек приказал ему отравить Полночь, старейшую собаку из моей стаи, Доминик послушался.
Ее подбородок задрожал, но как обычно слезы не обожгли глаза.
– Собственный брат предал тебя?
– Баден погнул вилку.
Она боролась с растущим чувством пустоты. Где теперь Доминик?
– Пытаясь спасти остальных трех собак, я нашла им новые дома. Алек выследил их, вновь при помощи брата, похитил и спрятал. Он показал мне их фотографии, сказал, что смогу забрать собак после свадьбы. Я...
– слишком больно, это невозможно вынести.
– Давай сменим тему, хорошо?
Баден положил испорченную вилку и пододвинулся, задев своим коленом ее.
– Почему ты никогда не плачешь?
Он не первый, кто заметил, но первый, кто спросил.
– Я плакала, пока моя мама болела. После ее смерти я просто... не могу. Думаю, слезы иссякли.
– Она страдала?
– Очень сильно.
– Так ты успокоилась, когда ее страдания подошли к концу. И чувствуешь вину, что теперь спокойна.
– Да.
– Проницательное наблюдение для самопровозглашенного зверя.
– Откуда ты знаешь?
Вина, которую она часто замечала, исказила черты его лица.
– Когда меня обезглавили, то это не стало неожиданностью. Я мог сбежать. Мог бороться, но не стал. Я не двигался с места. Я... в сущности... покончил жизнь самоубийством, надеясь спасти своих друзей от Недоверия.
Судя по разговорам, которые Катарина подслушала в крепости, она знала, что друзья подозревали, что он хотел умереть, хотя Баден никогда не подтверждал и не отрицал этого. И все же, здесь и сейчас, он доверил Катарине сохранить его тайну и не винить его за последствия.
Ее сердце ускорило ритм.
– Возможно, ты сделал это и для себя? Чтобы обрести мир.
Это и есть истинная причина его вины?
Сухой кивок.
Бинго! Неудивительно, что он ненавидит
– Ты изменился, - сказала она.
– И не повторишь прошлых ошибок. Ты вырос и все усвоил.
И теперь они оба заслуживают перерыв независимо от их прошлого.
Она схватила его за воротник футболки и приблизилась, словно собиралась предложить лакомство... поцелуй. Когда Баден напрягся, готовясь к прикосновению ее губ, Катарина его отпустила и отстранилась.
Его лицо потемнело от разочарования, и она чуть не засмеялась. Так она чувствовала себя жизнерадостной, даже... непослушной?
– Я пытаюсь решить...
– начала она. О. да. Непослушание.
– Между чем и чем?
Проскрежетал Баден.
Ее голос упал до хриплого мурлыканья.
– Между тем, чтобы взять желаемое и заставить тебя принять это.
Он посмотрел на нее, словно она упала с небес. Его большие руки сжали ее бедра и рывком притянули к Бадену, ей ничего не оставалось кроме как оседлать его бедра.
– Я приму, - ответил он и приподнял ее подбородок.
Что с ее трусиками? Они внезапно намокли.
– Возможно, я вознагражу тебя за инициативу.
– Катарина обхватила его длину... о, сладкие небеса, он был твердым. И больше, чем она представляла. И толще тоже. Длиннее и тверже.
– Возможно, нет, - сказала она, убирая руку.
– Тебе больно?
– Да. Но спроси, волнует ли меня это.
Она не хотела причинять ему боль. Но также не хотела заканчивать свою игру.
– Я задолжала тебе другие вознаграждения?
– Да. Все, что пожелаю.
Баден скользил руками по ее бедрам, пока она сидела у него на коленях. Затем отпрянул, задев ее сердцевину.
Она задрожала, едва найдя силы выдохнула:- Чего ты хочешь?
– Тебя, скачущую на мне.
Сладкий мужчина.
– Это можно устроить...
Катарина изогнула свои бедра один раз, второй, потираясь об него. Застонав, она вцепилась в его плечи, чтобы держаться и наслаждаться движениями.
Баден сжал ее бедра и заставил замедлиться, мучая, и... и... даря желаемое!
Ее разум заволокло от сильного наслаждения.
– Это так хорошо! Не останавливайся. Пожалуйста, Баден, не останавливайся.
Он не остановился. Когда Катарина поставила ноги на пол и прижалась к Бадену так сильно, как только могла, он втянул воздух.
– Мне нравится это, - прошептала она.
– Думаю, я могла бы остаться с тобой.
Баден напрягся, затем замер.
– Ты же знаешь, этого не должно случиться ни в коем случае.
– Каждое слово звучало более резко, чем предыдущее, его хватка усилилась, почти оставляя синяки.
– Да?