Саммаэль
Шрифт:
«Хамелеоны», к слову, не подвели, в песке сработали идеально. И — да, здесь был почти что полдень: а значит, не будет теней.
Саммаэль опустился на землю.
— Пошли, — прошептала Милена. — Не задерживаемся, — и первая поползла к гребню.
— Шустрая она у тебя, — одобрительно шепнул колдуну Вессон.
Да. Только вот сколько стоила ей эта «шустрость».
— Мил, — поймал её за лодыжку.
— Да не спрашивай, — обернулась она. — Не спрашивай: хуёво. Мне бы выждать два дня перед дракой…
— Выждем…
— Нет. Всё равно будет плохо!
— Предчувствие… — забеспокоился Саммаэль.
— Не
— Милена, что…
— Не хочу говорить! Знаю, что я отсюда выйду живой. Знаю, что ты выйдешь отсюда живым. А вот потом мы этому не обрадуемся.
— Милена, что ты видела?!
— Нет. Нельзя! Ты увидишь всё сам!
— Да кончайте там целоваться! — зашипел Мэллони с гребня. — Давайте сюда!
Саммаэль на брюхе подполз к самому краю.
— Уй, бля, — и втянул голову в плечи.
— Дааа, — пробормотал Грэг. — Рожи-то надо было красным покрасить. Светим тут, как голая жопа в кустах…
Саммаэль нервно обернулся через плечо.
— Да нормально, нормально, — успокоил его Валентайн. — Я смотрел. Миленка отличное место выбрала! Бархан за нами высокий, на его фоне хрен они что углядят. Но капюшоны-то не снимаем… и хлебала держим поближе к песку. Мэллони! — прикрикнул шепотом на механика. — Винтовку ннах убери! Над гребнем не поднимай! И ты, — повернулся к колдуну. — Буссоль пока спрячь!
Мэллони спихнул свою «малышку» по склону вниз, придержав её за ремень; Саммаэль поступил так же с буссолью.
— Поясни, — прошептал Саммаэль пилоту.
— Вон, видишь там белый шарик? Над штабным корпусом?
Саммаэль видел. В пятистах метрах, в низине между барханами, стояли два одноэтажных щитовых здания, слева за ними угадывался ангар. Жались к земле на плацу четыре тёмно-серые туши корветов, и над одной из них плясала тонкая рябь горячего воздуха. За кораблями выстроились в ряд ребристые снежно-белые трубы неизвестного назначения. И шарик — да, шарик Саммаэль теперь тоже видел: на решетчатой мачте над застеклённой наблюдательной вышкой, у здания справа.
— Что это? — спросил он пилота.
— ОЛС, — ответил зловещим шёпотом. — Оптико-локационная станция. Как увидит хоть один объектив — мигом даст нам просраться. Видишь белые трубы?
— Да…
— Пусковые. Ракетные.
— Что в них?!
— А всё что угодно. Может быть, фугас, а может быть и ядрёная бомба. Узнаешь, когда взорвётся.
— Ндаа… — бормотал Грэг. — Закрепились они…
— Как они это строят? — удивился колдун. — Они ж тут от силы три дня…
— Как, — буркнул механик. — Каком кверху! Тут же транспорты были, стояли на дальнем склоне, песок весь изрыт! У них тут были и тракторы, и подъёмные краны… строительный батальон тут стоял, а может быть даже два! Так что построились и закрепились. И закрепились конкретно. Колдун, — Грэг вперил в Саммаэля тяжёлый взгляд. — Ты точно уверен, что нам сюда?!
Саммаэль расслабился и закрыл глаза. И тут же открыл:
— Да, уверен! «Объект» здесь!
То тянущее чувство, которое было в горах, снова вернулось; но теперь уже чуть по-другому. Тянуло к левой постройке, и, кажется, за неё; и — вниз, существенно вниз…
— Это женщина, — сказал колдун. — Она определённо связана с «аномалией», от неё такие же ощущения! Так что Грант, — кивнул Александеру. — Оказалась права! «Объект» находится за левым зданием — и ниже уровня земли.
— На гауптвахте, — сообразил Валентайн. — На «губе» её держат, в плену! Значит, смотри, — пилот принялся объяснять Саммаэлю устройство базы. — Планировка базы стандартная. Стоит здесь десантный эскадрон, усиленный малым патрульным крылом, отделением обеспечения и тактической ракетной батареей. Здание справа — штаб, пост управления и офицерское общежитие. Там же находятся экипажи корветов. Кроме одного: одна машина всегда в десятисекундной готовности, экипаж на борту.
Саммаэль кивнул, мол, «вижу».
— Остальные три машины в пятиминутной готовности, — продолжал Вессон. — Их экипажи на отдыхе в штабе. Одноэтажное здание слева — это казарма. Внутри — днём — около двадцати человек, и там же всё их оружие. За казармой — складской ангар, под ним термостатированные туннели, в которых хранится ядерное вооружение. Там же, в туннелях, и гауптвахта.
— А где электростанция?
— Под штабным зданием.
— Боевое охранение? Я его не вижу!
— Оно им не нужно, — пилот угрюмо прижался щекой к песку. — ОЛС заметит любой оптический прицел, и автоматически его уничтожит. Главный радар — вон он, крутится за корабельной площадкой, — видит любое «железо», ползучее и летучее; даёт команду на пусковые и на три скорострельных зенитки, они на крышах стоят. А зенитка даёт пять тысяч разрядов в минуту, большинству «железяк» этого хватит. И самое-то плохое… — Вессон совсем посмурнел.
— Что?
— Вон, доска под наклоном, уголок торчит из-за ангара …
— Что это?
— Артиллеристский радар. Определяет траектории подлёта вражеских снарядов, считает предполагаемое расположение пусковой установки — и автоматически посылает в ответ… «подарки».
— Много? — спросил Саммаэль.
— Много, много, — пилот закивал. — На средний залп из-за горизонта ответит десятком ядрёных ракет — и большой такой кучкой помех. Так что пиздец моей СПРЗ [96] .
96
Система противоракетной защиты.
— Понял. Теперь про корветы…
— Смерть летучая, что про них говорить. Федерал Астронавтикс, К-110, третьей модификации. Восемь артиллеристских точек, шесть пусковых среднего калибра, и четыре многотрубника малого. Если хоть один из них взлетит — на грунте ничего живого не остаётся. И добавлю пару слов про десант, — Валь поморщился. — Видишь ту чёрную башку рядом с зениткой?
Саммаэль видел.
— Наш десантный костюм помнишь? Ты в нём ходил?
— Да. Помню.
— Ну так этот ещё и летает, — Вессон скрипнул зубами. — Называется «чёрный ангел». Брони триста кило, сервоусилители, ранцевый ракетный двигатель, скорострельная плазма. Как разлетятся по всей территории… Потому они и сидят без боевого охранения, что на любую угрозу могут среагировать очень быстро. На то и «десант»… бля.