Самый французский английский король. Жизнь и приключения Эдуарда VII
Шрифт:
Это не был государственный визит, но на выставке Берти и Аффи появились на VIP-трибуне и принимали участие в разнообразных официальных мероприятиях наряду с другими королевскими особами. Среди именитых гостей были муж их сестры Вики, Фридрих Прусский, шведский принц Оскар, итальянский принц Умберто, турецкий султан и многие другие. В перерывах между официальными встречами и экскурсиями по павильонам «Экспо» братья времени зря не теряли и изучали город. Поездка Берти в Париж чем-то напоминала зарубежную командировку мужа на конференцию. «Ах, дорогая, эти бесконечные банкеты и пати [122] – такая скука, и мне будет ужасно не хватать тебя, но ты же понимаешь, это часть моей работы».
122
Пати (англ, party – компания; прием) – званый вечер, обед в компании; вечеринка. – Примеч. пер.
Пати там конечно же были. Берти и Аффи получали приглашения не на все императорские приемы, поскольку некоторые из них предполагали участие только глав государств и коронованных особ. Но они были почетными хозяевами бала в британском посольстве, куда были приглашены 1100 гостей и который почтили своим присутствием Наполеон и Евгения. Берти открывал бал танцами с императрицей и, как передавал один лондонский журналист, «был чрезвычайно разговорчивым, галантным и настолько обаятельным, что можно было подумать, будто он стремится завоевать сердца всех присутствующих дам». Наблюдательный репортер продолжал: «После ужина был cotillon [123] , и принц танцевал со знаменитой красавицей, маркизой Джорджиной де Галифе [124] , с которой встретился в саду и после долгой беседы пригласил на танец. Котильон длился почти два часа, все это время принц болтал без умолку, и было замечено, что он едва мог устоять перед чарами признанной парижской обольстительницы». Тон поездке Берти был задан.
123
Бальный танец французского происхождения, котильон близок контрдансу. Особое распространение получил в середине XIX века в странах Европы и в России. – Примеч. пер.
124
Эта дама, лет тридцати пяти, была одной из фрейлин Евгении. Она была знаменита своей бисексуальной ориентацией и длинной чередой любовников и любовниц. Неудивительно, что Берти настолько увлекся беседой с ней. Кстати, она была женой одного из ближайших французских друзей Берти, Гастона де Галифе.
Аффи был менее успешным. Тот же журналист отметил, что «он был очень застенчив, не сравнить с братом; и в то время как принц Уэльский заставлял многих женщин вспыхивать румянцем под огнем его горящих глаз, герцог Эдинбургский, встречая пристальный взгляд дамы, сам тотчас краснел от смущения». Аффи манкировал танцами и был позже замечен за столом, где «уплетал сытную дичь, запивая ее шерри». Что ж, простительно, ведь это была его первая вылазка, и, в конце концов, молодой герцог приехал в Париж, чтобы учиться.
К сожалению, Наполеон в этот раз уже не мог в полной мере исполнять свои обязанности наставника Берти, потому что начинал страдать от проблем со здоровьем. В 1864 году у него случился весьма серьезный сердечный приступ во время свидания со своей любовницей, молодой «актрисой» Маргаритой Беланже. Помимо этого его мучили приступы подагры, острого геморроя и мочекаменной болезни. Период ремиссии совпал с приездом Берти на «Экспо», но даже при этом Берти нашел Наполеона сильно исхудавшим и писал своей матери, что он «болен и измотан».
Если Виктория испытала облегчение, узнав эту новость, она ошиблась, потому что Берти собирался доказать, что способен справиться и в одиночку.
Впрочем, Exposition состояла не сплошь из светских раутов. По совету матери, Берти отказался от приглашения провести воскресенье на скачках в Шантийи к северу от Парижа, хотя во время одного из заездов его видели «случайно» оказавшимся на балконе Ch^ateau de Chantilly [125] за завтраком. И он, кажется, серьезно отнесся к своей официальной миссии и провел много времени на огромной выставочной площадке, где спустя несколько десятилетий будет построена Эйфелева башня.
125
Замок Шантийи (фр.) – одна из наиболее значительных аристократических резиденций Франции эпохи старого порядка. – Примеч. пер.
Со времен первой поездки Берти на Парижскую выставку в 1855 году технологии значительно продвинулись вперед, и в этот раз действительно было на что посмотреть. В экспозиции 1867 года были представлены промышленные зубные протезы, машины для плетения рыболовных сетей, холодильники, сушилки, механизированные хлебопечи и гидрокостюмы для глубоководного погружения, которые демонстрировались в «публичном аквариуме».
В своей книге Les Souverains a Laris («Суверены в Париже»), подробно описывающей визиты всех королевских особ на Всемирную выставку 1867 года, писатель Адриан Маркс отметил рекорд посещаемости, который установил Берти: «он чаще всех появлялся на Champs de Mars» [126] и терпеливо обходил все стенды и павильоны в сопровождении экскурсоводов.
126
Марсово поле (фр.). – Примеч. пер.
Корреспондент австралийской [127] газеты «Мельбурн Ааргус» был настроен более скептически, но выразил не меньшее восхищение: «Принц Уэльский и герцог Эдинбургский очень тщательно осмотрели выставку, и если они после этих пеших подвигов увезут с собой хоть какую-то идею, помимо невыразимой скуки, значит, они толковые ребята». Репортер ничуть не удивился, когда случайно заметил, как Берти отдыхает после осмотра машин и национальных костюмов, раскуривая сигару на крыше китайского павильона.
127
В Австралии существует бесплатный сайт оцифрованных газет, датируемых 1800-ми годами. В XIX веке международная информация в основном перепечатывалась из английских газет или поступала от корреспондентов, работающих на месте событий. Зайдите наэто замечательный ресурс. Сайт приглашает читателей участвовать в правке оцифрованных текстов – кое-где встречаются ошибки.
И не только огромное количество экспонатов могло утомить Берти – судя по всему, он сам превращался в одну из главных достопримечательностей выставки. Австралиец пишет, что другие королевские особы не были знакомы французской публике и он видел, как король Бельгии одиноко бродил по павильонам, в то время как Берти зачастую окружали толпы: «На днях, когда принцы обедали в русском ресторане, окна и двери облепили иностранные дамы и, с усердием уткнувшись носами в стекло, ловили каждый их жест, следили за каждым кусочком, отправляемым в рот».
А съедено было, конечно, немало. Оба, и австралийский репортер, и Адриан Маркс, раскрывают меню [128] приватного обеда на «Экспо»:
Hors d’oeuvre [129] и креветки Тюрбо sauce hollandaise [130]
Филе говядины под соусом мадера с фаршированными помидорами
Котлета из баранины с зеленым горошком
Соте из курицы
Жареная утка
Салаты
Спаржа
128
Конечно, это не значит, что каждый съедал все, что перечислено в таком длинном меню. На больших застольях гостям обычно подавали еду с подносов, что стояли ближе к ним, а важные персоны поручали официантам принести им порции любимых блюд.
129
Закуска (фр.). – Примеч. пер.
130
Рыба тюрбо под голландским соусом (фр.). – Примеч. пер.
Суп
Клубника, черешня, абрикосы
Вина: Haut Sauterne, Saint Julien [131]
Хоть Берти и торчал часами на «Экспо», инновации в зубных протезах очаровали его не до такой степени, как огромные изменения, которые любимый город претерпел с момента его предыдущего визита. К 1867 году проект реконструкции столицы, затеянной Наполеоном III, близился к завершению, и Берти, должно быть, показалось, что новый Париж будто нарочно задуман для флирта и сексуальных утех.
131
«Сотерн», «Сен-Жюльен» (фр.). – Примеч. пер.