Самый неподходящий мужчина
Шрифт:
— Каким отличным игроком вы стали, моя дорогая! — воскликнула леди Талия. — И всего за каких-то несколько часов.
— С талантливым учителем.
— Как мило, благодарю. Дамарис только подумала, не сменить ли ей вновь Фитцроджера, когда леди Талия вздохнула.
— Все было так замечательно, но мне нужно немного вздремнуть.
Дженива поспешила к ней:
— Талия, вы хорошо себя чувствуете? Обычно вы не отдыхаете перед обедом.
— Наверное, это дорога, деточка. Но я должна быть предельно собранной,
Отличная мысль. Они все присоединятся к вдове в ее личной столовой в два.
— Теперь все марш отсюда. Дженива, пожалуйста, найдите Регину.
Разумеется — ведь они в ее спальне. Дженива взяла накидку и скрылась за дверью, а Дамарис с Эшартом пошли в малую библиотеку. Леди Талия не показалась ей особенно утомленной, и когда она оглянулась и уловила искорки в глазах пожилой дамы, то поняла: она дает Эшарту с Дженивой время побыть вдвоем. Крайне удобная дуэнья, но как в этом случае быть им с Фитцроджером? Когда они вошли, Фитц поднял глаза от второго сундука.
— Талия хочет отдохнуть, — сказал Эшарт, неторопливо подходя к столу. — Нашел что-нибудь?
— Ничего. Но все эти бумаги слишком недавние. Эшарт посмотрел на два запертых сундука.
— Почему бы не проверить, есть ли в других более поздние?
— У вас с Дамарис много общего.
Эшарт бросил на нее вопросительный взгляд.
— Я предложила то же самое и получила нагоняй за нетерпение.
— Он не может дать мне нагоняй. Это мои бумаги, и я могу делать с ними что хочу. Открой их, Фитц.
Фитц подчинился, затем отвесил саркастически пышный поклон:
— Милорд!
Эшарт подмигнул ей. Теперь, когда вопрос о браке между ними не стоял, Эшарт стал оттаивать по отношению к ней, и Дамарис подумала, что он, возможно, даже понравится ей, почти как брат.
Он подошел к сундукам, но в этот момент вошла Дженива, и все остальное потеряло значение. Дамарис и глазом не успела моргнуть, как они вместе испарились.
Ее сердце затрепетало. Она знала, что ей следует уйти, скрыться в безопасности своей комнаты. Но ей хотелось продолжать поиски тайн Бетти Кроули. И вопреки благоразумию делать это вместе с Фитцем.
Она подошла к одному из только что открытых сундуков. Не успела она его коснуться, как Фитцроджер подхватил его и поставил на диван.
— Так вам будет удобнее.
Потом он зажег свечи и поставил канделябр рядом с ней. Он задержался, и она затаила дыхание. Не собирается ли он прикоснуться к ней? Но он вернулся на свое место за столом. Он намерен вести себя правильно, значит, и она тоже.
Однако несмотря на разделявшее их расстояние, молчание, в котором они работали, было многозначительным. Шелест бумаг в его руках нашептывал интимные вещи, а знойный жар горящих в камине поленьев походил на страсть.
«Ты богатая наследница, — напомнила она себе. — И вскоре
Он закончил свой сундук, переставил его на пол и поднял последний на стол. Затем подошел к дровяному ящику и подбросил еще одно полено в огонь. Оно затрещало и вспыхнуло. На обратном пути он задержался между диваном и столом.
— У тебя щека в пыли.
Их взгляды встретились. Она с надеждой ждала, что он подойдет и сотрет, но когда он этого не сделал, потерла обе щеки.
— Теперь лучше? Его глаза улыбались.
— Если только серые румяна в моде.
Он все-таки подошел, вытащил платок и приподнял ее голову. Да, она таяла, ее внутренности размягчались, кровь стекала, покидая мозг...
Он вытер обе щеки по очереди. — Не намного лучше. Тебе стоит пойти в свою комнату и умыться.
Он что, пытается избавиться от нее? — Это далеко через холодный дом, а здесь еще много бумаг. Спустя мгновение он отступил назад, вернулся к столу и открыл крышку следующего сундука.
— Все то же самое.
— В предыдущем ничего интересного? — спросила она.
— Нет. — Он сел за стол. — И ничего, датируемого тысяча шестьсот шестидесятыми.
— Это действительно то, что мы ищем? Документы, подтверждающие любовную связь Бетти с королем?
Он вытащил бумагу и взглянул на нее: — Да.
Ей пришлось поверить ему, но в то же время она чувствовала, что за этим стоит нечто большее.
— Когда Бетти Кроули умерла? — спросила она.
— В тысяча семьсот восемнадцатом.
— Значит, она могла писать письма вплоть до этой даты. Он удивленно взглянул на нее:
— Верно, а мы не нашли ничего, связанного с ней.
— Подозрительно, не так ли? Это не праздные поиски, Фитцроджер. Я же вижу. — Когда он не ответил, она попросила: — Скажи мне правду. Я хочу тебе помочь.
Он откинулся назад, положив длинные пальцы на бумаги.
— Если ты будешь продолжать допытываться, Дамарис, мне придется избегать тебя.
— Не вижу, как ты можешь это делать, когда здесь так мало теплых комнат.
— Я не боюсь холода.
Глава 12
Дамарис не вполне поняла его слова, но почувствовала, что положение рискованное, и поспешно отступила.
— Думаю, все документы, касающиеся королевской связи, у вдовы.
После довольно продолжительной паузы он сказал:
— Я тоже так думаю.
— Так когда ты собираешься обыскать ее покои? Что-то тронуло его глаза и губы. Это было похоже на нетерпение, но она также уловила проблеск юмора.