Самый жаркий день
Шрифт:
Посланник Синода замолчал и жестким взглядом вцепился в мои глаза. Я же задумалась. Чем плохо может быть то, что после моего озарения инженеры начинают с неуемной страстью чертить новые приспособления, ученые вглядываться в суть вещей? Ревность церковников?
Но нет, отец Михаил явно смотрит глубже.
– Уже сейчас механизмы твоей мануфактуры лучше английских, а когда такое было? Земля наша – крестьянская, к точной работе непривычная. Умных людей она много рожает, только вот нет их уму применения. А ты
– Дважды точно, – ответила я. – Но не за это же.
– А вдруг за это?
Ну, если вспомнить, то смысл в словах этих был. Отступник же хотел устроить на месте моих мастерских огненный ад. И подозреваю, что сил ему хватило бы на такой пожар, что кирпич бы от пламени в песок рассыпался.
– И твоя война с англичанами только добавляет сложностей. Нет, – священник поднял ладони, – справедлив гнев твой, хоть и греховен. Только помни, Александра Платоновна, что сейчас бьют по тебе, а потом могут и по России ударить, если почувствуют угрозу. Слишком уж быстро побежали мы. Как бы не споткнуться о чужую палку.
Он посмотрел в ночное небо, на котором не было ни облачка, и звезды светили так, что, казалось, можно читать без свечи. Лагерь шумел своим порядком, но большинство уже спали. Кто-то бродил меж костров по неким надобностям, всхрапывали лошади, вот взревел чей-то верблюд.
– Потом еще поговорим, графиня, – отец Михаил начал подниматься.
Внешне тяжело, но я уже научилась подмечать тонкости: седоватый поп при случае мог бы вскочить одним прыжком, сомнений у меня не было.
Проглядывает в нем нечто хищное.
– Тем более что подружка твоя уже измаялась, хоронится за палатками, пройти мимо боится. И правильно боится! Бесовство в голове! Ишь выдумала: мужиком себя считать!
Последние слова иерей почти что крикнул, а мне подмигнул, так что я тихо прыснула смешком, зажав рот.
Павлов заявился минут через десять, когда одеяло уже укрыло мое тело на низенькой раскладной кровати. Ночная рубаха оказалась почему-то влажной, поэтому я улеглась обнаженной, и блестящие глаза штабс-капитана пожирали меня сквозь тонкую ткань.
– Александра Платоновна… – прошептал Александр. – Позвольте…
– Александр Андреевич, – сонно ответила я. – Мы же, кажется, уже выяснили отношения!
– Я признаю свою неправоту и эгоизм! – жарко произнес Павлов. – Я – мужчина! И должен вести себя, как мужчина! Пусть Господь и не дал мне должного тела…
Он что-то еще бормотал, и мне подумалось, что проще согласиться, чем снова объяснять, почему нет. В конце концов, у меня давно никого не было, другие кавалеры лишь будили воспоминания о Серже, чем только отталкивали себя, а Александр, он же Надежда – это что-то вне правил.
Поэтому я схватила его за доломан, притянула к себе и впилась поцелуем в губы. Павлов заткнулся, к счастью, упал на колени, и рукой вцепился в мое лоно, сразу же нащупав любовный бугорок. Умело, надо признать. Впрочем, ему ли не знать женское тело и его надобности.
Я подставила набухший сосок, но как только чужой язык коснулся его, снаружи раздался выстрел, потом второй, и сразу же началась беспорядочная пальба.
– Дьявол! – прорычал Александр, выхватил револьвер и выскочил в ночь.
– Дьявол, – согласилась я.
Уже ведь поддалась сладкой лихорадке.
И в этот момент что-то свистнуло. Палатка украсилась двумя дырками, одна напротив другой.
[1] Сарайчик – город в Казахстане, современное расположение не соответствует изначальному дважды: первый раз город был уничтожен войсками Тамерлана и восстановлен заново на юго-восток от изначального места, второй раз сожжен в 1580 году «воровскими» (независимыми от московской власти) казаками и только через 50 лет выше по течению Урала был заложен Сарайчиковский острог.
[2] Кызыл-Су – Красная вода. Полноценный город был заложен здесь только в 1869 году под названием Красноводск. Сейчас – Туркменбаши.
[3] Дельта Амударьи сегодня заполняется только во время весенних паводков, в остальное время весь водосток забирается на орошение или испаряется.
[4] Бикеш – вежливое обращение к девушке у казахов.
[5] Жаик – казахское название Яика, Урала.
[6] Инокомдите – неудобство, затруднение. От французского «incommode».
[7] Митрополит Михаил (Матфей Десницкий) – митрополит Санкт-Петербургский и Новгородский, первенствующий член Синода с 1818 по 1821 годы.
Глава 18
Выскакивать наружу я, естественно, не стала, а поступила единственно мудрым образом: скатилась с низенькой кровати и юркнула под нее. Верхняя часть тела поместилась, а вот попой застряла. Именно в таком виде меня и застал ворвавшийся в палатку Аслан.
– Саша, будем считать, что я ничего не видел, – сказал он, укрывая мой голый зад одеялом.
– Учитывая обстоятельства, мне все равно. Что происходит?
Выстрелы стали реже, но до спокойствия пустынной ночи было еще далеко.
– Напали разбойники какие-то, караулы, к счастью, не спали. Отгоняют. Утром уже посмотрим, во что нам это обошлось. Лежи пока так, а то…
Я все же извернулась так, чтобы оказаться под кроватью, которая приподнялась от этого, став чем-то вроде черепашьего панциря. Черкес пальцем потрогал дырку, провел линию до другой и хмыкнул. Да, десяток вершков пониже, и страсть штабс-капитана Павлова была бы его последним воспоминанием. Пуля, получается, пролетела прямо над его головой.
– Одежду подать? – спросил Аслан.