Санкт-Петроград
Шрифт:
Два раза "нет". Один раз "да".
Она должна согласиться. Но она не может предать Тео!
Даже если... — она содрогнулась от пронзившей её неожиданной мысли — даже если Тео действительно не до конца честен с ней.
Червячок сомнения — крайне живучая тварь. Коли уж отыскал лазейку и завёлся в душе, то это всерьёз и надолго. Этого паразита не вытравить так просто.
— Разумеется, ты можешь отказаться, — обрисовал расклад Золотой Лев. — А можешь согласиться. Никто тебя не неволит, выбор за тобой.
Его грива струилась мягкими волнами,
Чижик-Пыжик, где ты был?
На Фонтанке водку пил.
Лев навострил уши, но когда он обернулся, за окном уже никого не было.
— Мой ответ — да, — раздираемая непреодолимыми противоречиями, прошептала Рита.
Никогда прежде она не сомневалась так сильно в правильности своего выбора — и никогда в жизни так не боялась ошибиться.
15
Не успела она договорить, как обстановка молниеносно переменилась. Всё вокруг залил ярко-белый свет: он хлынул сверху водопадом, почти осязаемый, как потоки ветра — будто где-то наверху открыли огромные люки.
— Я тебя услышал. Мы тебя услышали. Да будет слово крепче камня, — эхом донеслось откуда-то издалека.
Когда глаза перестали болеть и слезиться, Рита обнаружила, что стоит на перекрёстке.
Она сразу узнала это место: "Пять углов" — хотя здесь, в инфрамире всё выглядело чуждо и непривычно. Дома — выше и помпезнее; лепнина, украшавшая фасады, — богаче, а мостовые устилали плотно пригнанные друг к другу булыжные камни, а не скучный серый асфальт.
Было прохладно; дыхание вырывалось изо рта облачками пара. По земле клочьями стелился туман, сильно ухудшая видимость, — только сизо-лиловое небо над головой было ясным как никогда: каждая звёздочка, каждая прожилка туманностей и галактик, каждое пёрышко облаков выглядело предельно чётким. Как будто все контуры и линии были обведены тонким чертёжным фломастером.
Неотвратимая реальность ворвалась в сознание далёким стуком копыт, показавшимся Рите страшным грохотом. Она поспешно бросилась к ближайшему зданию, стремясь поскорее уйти с проезжей части, но перекрёсток остался безлюдным: похоже, всадник или экипаж проехал другим путём.
Тяжело дыша, девушка вновь вышла на перекресток, гадая, куда идти (и идти ли вообще). Пять дорог лучами звезды расходились в стороны, являя весьма наглядную аналогию с извечной дилеммой выбора. "Налево пойдёшь — богатым будешь, направо пойдёшь — женатым будешь"... Рита мысленно прикрикнула на себя, отгоняя лишние мысли.
Её отпустили. Но наверняка решат проследить за ней.
А может, в слежке нет нужды, по крайней мере, в её классическом виде. Наверняка в
Туман опалесцировал, наполняя пространство атмосферой нарочитой, приторной таинственности. Безлюдье действовало на нервы, угнетало, не давая сосредоточиться. В её родном мире даже глубокой ночью в центре города не бывает так пусто: нет-нет, да и мелькнёт вдалеке припозднившийся прохожий или турист-полуночник, проедет такси или "скорая", прошмыгнёт курьер на электросамокате, громко ревя мотором без глушителя, промчится кабриолет с пьяным в стельку мажором, стремящимся произвести впечатление на очередную одноразовую пассию.
А тут — полная тишина.
Внезапно её осенило: можно же воспользоваться ментальной тропой! Надо просто сосредоточиться на том, куда она хочет попасть.
"Тео".
Зажмурившись для верности, Рита воскресила в памяти его облик: глаза, улыбку, осанку, густые встрёпанные волосы, непослушными прядями падающие на лоб и плечи... И двинулась вперёд, выбрав первую попавшуюся улицу.
Клочья тумана расступались перед ней, расползались в стороны, будто осьминог, стремящийся подобрать свои щупальца при приближении потенциального недруга. Старательно удерживая перед мысленным взором цель пути, она быстро шла вперёд — ровно до тех пор, пока не обнаружила, что вновь вышла на то же самое место.
Не получилось? Почему??
— Это же инфрамир, чего ещё ждать? — сдерживая злость, проворчала Рита. — Тут всё вверх тормашками и шиворот-навыворот.
Упрямо сжав губы, она попыталась ещё раз. И ещё. С тем же неутешительным результатом. Проклятый перекрёсток ни в какую не желал отпускать её, словно заколдованный.
— Да что же это такое!..
— Пытаешься покинуть это проклятое место? — незнакомый голос, раздавшийся вдруг над самым ухом, звучал невнятно и глухо. Так звучит сильно сжатая декодерами аудиозапись или затёртая до дыр патефонная пластинка. — Не ошибусь, если предположу, что ты нездешняя. Ибо даже курьеры-новички знают, что на Пять углов соваться не следует: плохая идея. Если, конечно, ты не желаешь потерять почём зря годик-другой жизни.
Рита огляделась по сторонам, но не увидела ничего, кроме каменных стен, тёмных окон да клочьев тумана. Впрочем, бесплотный голос явно принадлежал живому существу — неважно, человек это или нет.
— Заблудилась? — участливо осведомился незримый собеседник. — Помочь?
— Вы кто? — жалобно спросила Рита. — Почему я вас не вижу?
Незнакомец хрипло рассмеялся.
— Так невидимка я. Человек-невидимка. Без внешности, без облика, даже без имени.
Девушка напряглась, что есть силы вслушиваясь в пустоту.
— Я еле могу разобрать, что вы говорите, — призналась она. — Такое ощущение, что звук как будто проходит сквозь вату.
— Вот-вот. Безликий, бесплотный, беспризорный... А сейчас и с голосом что-то случилось, — грустно откликнулся Человек-невидимка. — Наверное, из-за того, что Полной Чаши больше нет. В ней ведь была вся сила нашего мира. Кто мы без неё? Герои полузабытых историй, персонажи пафосных эпосов и сентиментальных романов, памятники с площадей, засиженные голубями... Словом, никто.