Сапфировый туман
Шрифт:
Я старалась без необходимости не выходить на улицу в такое время. Это не город и не наш поселок, где всё родное и знакомое. А здесь страшилась скрытых ловушек. Когда смотришь вниз с высоты своего роста, то кажется, что ты летишь над облаками, а ноги нащупывают земную твердь. Вот-вот тебя схватит за пятки призрачное чудовище или ты провалишься в бездонную дыру и тебя никто не найдёт.
Я стояла на крыше крепости, ставшей моим любимым местом, и неотрывно смотрела в сторону петляющей дороги, которая пока ещё светилась белесой лентой.
Сегодня должен был вернуться Годвин.
Прошло
Я старалась не лезть в мужские дела. Держалась поодаль. Но не пряталась. Выслеживала, высматривала, слушала. Старалась не упускать ничего из вида, даже мелочи.
Тело моё пришло в форму. Тем более, что некоторые упражнения помогали уж совсем не распуститься.
Мне нравилось своё нынешнее тело. Женственное, с выпуклостями и изгибами в нужных местах. Грудь стала немного больше, чем вначале, как и бёдра, что чуть раздались, подчёркивая тонкую талию и округлый животик. Результаты хорошего питания. Стройные ноги, тонкие руки с узкими кистями с длинными пальцами, с очень аккуратными овальными ногтями. Даже регулярный маникюр в прошлой жизни у профессионала не давал такого результата.
Главным украшением Мелинды бесспорно были шикарные волосы цвета меди. Длинные, волнистые, блестящие на солнце золотыми искорками, они выгодно оттеняли тонкую белоснежную кожу. Примечательны были и большие миндалевидные глаза жёлто-зелёного цвета. Иногда они становились янтарными. Портрет дополняли расходящиеся изящными дугами тёмно-каштановые брови, высокий чистый лоб, пухлые, цвета земляники губы с красивым изгибом и прямой носик. Просто красотка. Я и в прежнем теле была красавицей, но сейчас саму себя прежнюю я не воспринимала, как своё, родное. Это пугало, если быть честной с собой.
Конечно же, первый шок попадания в прошлое сделал меня сильнее и осторожнее, как животное, которое учуяло хищника. А попытки спасти свой разум напускной дерзостью и отвагой не могли дать мне опору, за которую я держалась бы столько, сколько нужно, не впадая в депрессию. Мне нужно было что-то большее.
Например, друг, с которым я могла бы поделиться своим секретом. Или хотя бы делиться своими мыслями и переживаниями. Притворяться другим человеком очень сложно. Практически невозможно. Помогало только то, что Мелиндой никто не интересовался, и её мало кто знал настоящую. Оставалась Силва. Но, человек, который тебя предал однажды (просто промолчал, в её случае) может предать вновь.
И всё же моё доверие к ней очень медленно, но неуклонно росло. Видимо, не такая у неё и сладкая жизнь была без протекции леди. Особенно сейчас. Хозяйка-то превратилась из тихой скромной тени в волевую, сильную женщину. И никто не решался сейчас мне пересекать дорогу. Мне не хватало совсем немного признания или хотя бы принятия со стороны хозяина замка, чтобы меня приняли и все
Ни разу он мне не ответил, взглянув в лицо, тем более не улыбнулся. Думала, что и ребенка он не хочет видеть, пока однажды ночью, внезапно проснувшись (малыш до сих пор спал в моей комнате), не застала его у колыбели. Силва настояла на том, чтобы мальчишка спал в колыбели у камина. И тепло, и она рядом спит, если что. А я могу и задавить его ночью ненароком.
Полный абсурд, конечно. Но тому была причина. Я плохо спала. Просыпалась по нескольку раз за ночь и стала очень нервной. Внешне старалась сдерживаться, но внутренне всегда была натянута, как тетива. Силва не отходила от меня без особой надобности. Всё-таки мне с ней очень повезло. К тому же она была моим ходячим источником информации: благодаря ей я знала обо всех событиях, что происходили за пределами моей комнаты. Кто женился, кто умер, и кто родился. Кто нажился в очередном походе, а кого ранило. Местная соцсеть.
От безделья можно было сойти с ума. На меня и так косились из-за решения кормить грудью («какой ужас, леди кормит дитя сама») и смотреть за малышом, так что надо было выбирать занятие с осторожностью. Одно из таких занятий мне нашлось довольно скоро — стоило заняться своим гардеробом.
Надо признать, что все вещи были добротными и из красивых тканей. Бархат, парча, шёлк, газ, атлас. Краски сочные, глубоких оттенков. Верхняя одежда была украшена вышивкой серебряной и золотой нитью. Пояса и головные уборы в виде сеточек и обручей украшены драгоценными камнями. Здесь же нашлось несколько пар туфель из мягкой кожи, две пары сапожек на сплошной подошве. В самом внизу была спрятана шкатулка с драгоценностями.
— Ты богатая девочка, Мелинда, — вырвалось у меня.
— Вы так и не воспользовались этим добром, госпожа. Так жаль, что всё это пропадает, — грустно произнесла Силва. Я вообще забыла про неё.
— Теперь буду носить.
Девушка завизжала от счастья.
— Без фанатизма, — осадила я её. Опять слово из прошлой жизни. Хорошо, что девица не особо слушает меня. — Отдели для меня драгоценности, подаренные хозяином, — попросила я.
— Так это они и есть. То, что вы привезли с собой, в шкатулке на столике.
— Отлично, — не смутилась я своим промахом. — Думала, может смешали. Надо радовать мужа.
Я хмыкнула, вспомнив, счастливое выражение лица служанки.
С тех пор я завела привычку одевать по очереди все вещи, комбинируя их, подбирая украшения. Не каждый день, конечно, а когда в замке находился Годвин. Только он мало обращал на это внимание. Со временем было бы не сложно изменить ситуацию, вот только у меня была соперница.
Аннабель была очень красива. Статная, на полголовы выше меня, с отличной женственной фигурой. Грудь, талия, бёдра искусно подчеркивались одеждой. Украшения подбирались тщательно. И похоже, это всё подарки Годвина. То ли мужчина имел отменный вкус в украшениях, то ли отношения этих двоих зиждились не только на плотских утехах.