Саймон Холодное Сердце (Испытание любовью) (др. перевод)
Шрифт:
– Бунтарская дерзость, скажите-ка! – все больше распалился Морис. – Сначала докажите, что у вас достанет силы быть надо мной господином! Думаете, я подчинюсь какому-то молокососу?
– Да, – сказал Саймон.
– Ну так знайте, что нет! Не подчинюсь я вам и буду противиться вам, сколько бы вы тут ни оставались, а мои люди откажутся выполнять ваши приказы. Каждый из них и все они имеете будут за меня! Вы решили унизить меня, но я покажу вам, что за человек Морис Гаунтри!
– Вы уже показали мне это, – сказал Саймон. – За то время, что я здесь, вы показали, что вы пьяница и бессовестный человек, которому нельзя доверять в отсутствие хозяина. Вот и сейчас вы стоите передо
Мертвенно-бледный от злости Морис потерял самообладание. Ярость обуяла его с такой силой, что лишила остатков благоразумия. В мгновение ока Морис выхватил из ножен кинжал и бросился на Саймона.
В завязавшейся недолгой отчаянной схватке руки Саймона, словно железные клещи, схватили запястья Мориса. Морис дрогнул и руки его опустились. Тяжело дыша, Морис свирепо смотрел в зелено-синие глаза Саймона и – не видел в них ненависти.
– Два раза в моей жизни меня пытались подло убить, – сказал Саймон. – Второй раз – сейчас. Первый – когда один подонок, изменник ничем не лучше свиньи не сумел одолеть меня в борьбе. Тогда, как всякий подлый ублюдок, он схватился за нож.
Саймон умолк, прямо глядя в глаза Мориса. Морис опустил глаза, и вслед за ними опустилась темноволосая его голова. Тогда Саймон брезгливо отпустил запястья Мориса и повернулся к нему спиной, теперь беззащитный перед кинжалом, который остался в руке Мориса. И услышал сзади себя звон стали о каменный пол.
Саймон спокойно подошел к столу и сел на стул, не оглянувшись на Мориса Гаунтри.
– Я… никогда раньше… не… не стал бы… так, – прерывисто заговорил Морис.
Саймон не отвечал.
– Вы спровоцировали меня! Я никогда не взялся бы за кинжал, если бы не ваши насмешки!
Саймон молча смотрел на Мориса. Морис, тяжело переставляя ноги, подошел к окну, и стоял, отвернувшись от Саймона. Внезапно он вернулся на прежнее место. Рот его кривился, как от сильной боли.
– Убейте меня! – сказал он. – Моя честь все равно погублена.
Саймон по-прежнему молчал. Морис остановился перед ним.
– Вы не желаете говорить со мной! – крикнул он. Голос его дрожал. – Из камня вы сделаны, что ли? Я же хотел подло заколоть вас, как… как подонок! Что вы хотите сделать со мной? Смерть была бы…
– Я не хочу вашей смерти, – холодно ответил Саймон. – Но за одно это грязное дело вы отдадите вашу жизнь и свободу в мои руки.
Морис постарался выпрямиться и расправить плечи, но головы не поднял. Пальцы его дрожали.
– Хорошо, – сказал Саймон. – Я назначу вас своим маршалом.
На миг Морис застыл ошеломленный, потом нерешительно переступил с ноги на ногу и отшатнулся назад.
– Вы смеетесь надо мной? – крикнул он.
– Нет.
Морис хотел еще что-то сказать, но лишь провел языком по пересохшим губам. На лбу у него блестели крупные капли пота.
– Вы не… не… я ничего не понимаю, объясните мне, – запинаясь, сказал он охрипшим голосом.
– Сядьте, – приказал ему Саймон и ждал, пока Морис медленно и как-то неловко опускается на стул. – Что я сказал, то сказал. Я хочу назначить вас на место Эдмунда Фентона, но вы должны будете подчиняться мне.
– Но… но, – Гаунтри в замешательстве схватился за голову. – Я же пытался убить вас! В тот момент я мог бы сделать это, да, и хотел, хотел!
– Я знаю.
– Но… В таком случае… Милорд! Это… Какое наказание придумали вы для меня?
– Никакого.
– Никакого? – Гаунтри вскочил на ноги. – Вы… Вы… прощаете меня?
– Я все забыл.
– Но почему, почему? Как заслужить мне ваше прощение?
– Сядьте и слушайте. Когда я прибыл сюда, ваши люди пьянствовали и забыли о дисциплине и службе. Не лучше были и вы сами. Я быстро распознаю людей. И знаю, что вы за человек, коли на то пошло. Я умею ценить воинов и вожаков. Вот почему я говорю, что я хотел бы назначить вас вместо Эдмунда. На этом посту вы сможете доказать, что вам можно доверять. Но я требую подчинения и не желаю никаких наветов и интриг у себя за спиной. Так что если вы меня ненавидите и хотите убить, вам лучше покинуть навсегда Бьювэллет.
Наступило долгое молчание. Потом, до конца осознав то, что услышал от Саймона, Морис опустился перед ним на колени.
– Как можете вы сделать то, что сказали! – произнес он, сильно дыша от волнения. – Как можете вы доверять мне – мне, негодяю, который хотел ударить вас кинжалом в спину, когда вы были безоружны!
Саймон улыбнулся и ничего не сказал в ответ на это.
– Виселица – вот чего я заслуживаю! Вы сказали, что застали здесь пьянство и беспорядок, вы сказали, что и сам я был подобен горькому пьянице. Это правда, видит Бог. Какая же польза вам от меня теперь?
– Я уже сказал вам об этом.
Морис схватил руку Саймона и поцеловал ее.
– Милорд, клянусь, как только вы решили забыть мое предательство и незаслуженно повысить меня… Я… я… никогда не ним вам ни единого повода… пожалеть об этом – о, Господи, помоги мне!
– Я знаю, – спокойно и просто сказал Саймон и опустил руку на плечо Мориса.
Морис поднял голову и заставил себя прямо смотреть в неодолимо властные глаза Саймона.
– Милорд, простите! – прошептал он.
– Забудем об этом, – ответил Саймон и встал. – Приходите ко мне сегодня вечером. Мне надо о многом расспросить вас и думаю, вы сумеете дать мне хорошие советы.
Он подал Морису руку. Преодолев смущение, Морис в ответ протянул свою. Для Мориса это долгое рукопожатие означало клятву в верности и преданности Саймону.
Глава XСаймон наводит порядок в своих владениях
Следующее, что сделал Саймон, – он сместил начальника стражи Николаса. В то же самое время он объявил, что Николаса сменяет Базиль Мордаунт. Так Саймон избавился почти от всех недовольных, потому что Базиль был покладистый и честный человек с открытой душой, и все его любили и уважали. Николас не смирился со своим смещением. Стоило ему оказаться на безопасном удалении от Саймона, как он тут же принимался громогласно высказывать недовольство своим положением и заявлял, что в упор не видит нового лорда-выскочку, но хотел бы вернуть свое место и удержать на своей стороне прежних подчиненных назло Саймону прямо у него под носом. Почти ни у кого он, однако, не находил поддержки и сочувствия, потому что стражники устали от его бахвальства и пустословия. Они молча выслушивали его, а когда он, выговорившись, удалялся, большей частью сходились на том, что лучше всего – отделаться совсем бы от Николаса. Но оттого, что многие еще побаивались его по старой памяти и не знали нрава своего нового лорда, часть людей еще не вышла вполне из-под влияния Николаса. Эти люди пока что ждали, откуда подует ветер. Кое-кто даже открыто заявлял, что остается на стороне Николаса, но это были лишь его совсем немногочисленные – раз-два и обчелся – друзья.