Сборник рассказов с конкурса "Наше Вам С Кисточкой"
Шрифт:
Но как одинокому демону привлечь внимание к своей скромной персоне? Как стать незаменимым для той, которая не ведает одиночества и не питается эмоциями и грехами, как остальные ее родственники и прочие демоны.
– Я еще раз повторяю свой вопрос, - ее глаза полыхают, голос гремит тысячей громов, - кто посмел оспорить мое решение?
Какая прелесть. Жалость заскулила и прилегла на стол, прямо рядом со своим блюдом. Жадность и Жиловатость замерли, втихаря то и дело засовывая руки в тарелки друг к другу. Детский сад.
Жертвоприношение и Живодерство единовременно покосившись на Желание, так же синхронно замотали головами. Пффффф...
– Сестрица, уж не ты ли это? Вершишь свои делишки за моей спиной?
– тяжелый взгляд падает на стол, нежная ручка под ним крепко сжимает меня.
– Кто там у смертных подобными вещами промышляет - Иуда, Брут?
Пальчики вмиг исчезают с моего тела. Желание сильная Высшая, но противостоять своей старшей сестрице все же не осмелится. На то и расчет.
Синее пламя ее взгляда останавливается на мне. Наконец-то.
– Дигнитас, - прошипела она.
– Собственной персоной, - медленно, оправляя одежды, расправляя тонкие, точно иглы шипы, что тянутся от основания черепа по хребту, я выхожу из-за стола, отдавая дань великосветским манерам, прильнув губами к ее правой руке (не той, что с молотом). Что поделать, приходится оправдывать свое имя.
– Что, решил выбрать цель попроще?
– обожаю саркастичные нотки в ее тоне, - Достоинство и Желание - звучит как издевка, не находишь?
– ее взгляд разрезает пространство, от обеденной залы не остается и следа.
– Где мы?
– вокруг нас ничего. Пустота.
– Не имеет значения.
Подошла так близко, что летящая ткань перестала выполнять свое прямое назначение. Чувствую каждый ее вдох, крупную дрожь ее тела.
– Как ты посмел нарушить мое слово, демон? Мою волю?
– костяшки пальцев Жестокой хрустнули, и я почувствовал, как они смыкаются на моей шее.
Хвост вырастает из-за спины практически в тот же момент, что ее пальцы вонзаются мне в глотку. Обвивает ее стан, впиваясь шипами глубоко под кожу. Была бы человечкой - давно бы душу мне отдала. Но, увы. Как можно отдать то, чего не дано?
– Потому что я могу.
Удивительно, как прозвучавшие слова меняют ее. Пламя во взгляде утихает. Тело становится мягким и податливым. Вместе с ее спокойствием и ко мне приходит покой.
Наконец-то она все поняла. Черт, неужели она... Пальцы скользят по моему торсу, разрезая шелк и сатин. Губы нежно прикасаются к разгоряченной ее ласками коже, вслед за острыми, точно лезвия, ноготками.
Бывший до этого в напряжении хвост, расслабляясь, опускается... А зря...
– Вшшшшшшш, - дьявольщина!!!
– Ну что? Нравится?
– свист в воздухе предупреждает о следующем ударе, но расплющенный хвост не желает мне подчиняться.
Кажется, второй удар ее молота раздробил его на две две части.
– Ты что творишь, женщина?
– Приятно тебе?
– окровавленный хвост распух, отделившиеся кончики стали загибаться в противоположные стороны. Высшие, это же адская боль.
– За что?
– голос сорвался на фальцет.
– Ну во-первых, - Жестокая стала стирать кровь со своего молота моими порванными в лоскуты одеждами, - ты осмелился нарушить мой указ относительно той душонки... Ее бы ждала кара куда более искусная, чем ваше варварское застолье. А во-вторых, я устала, Дигнитас. Устала ждать, пока ты сам во всем мне признаешься. Решила сразу обнародовать наши отношения, - указала она на сформировавшееся из двух половинок сердце. Распухшее и окровавленное.
– Да и потом не нравится мне, что сестрица моя вытворяет на каждой вашей совместной трапезе. Впредь неповадно будет.
=============================================================
Хвост заживал долго. Все-таки, шутки ли, получить два удара от молота разящей своей жестокостью правды? Но получил за дело. Стоило давно признаться. Как это оказывается чудесно не скрывать своих чувств к любимой женщине, пусть даже невероятно жестокой и чересчур правдивой.
– Дигнитас, меня давно интересует, почему ты выбрал демоническую ипостась? Ведь, по-сути, ты олицетворяешь то единственное, чем слабая человеческая душонка может гордиться.
– Именно поэтому, жестокая моя. Стоит только человеку осознать свое достоинство, как на смену ему приходит гордыня. А посему и я, воплощая одно поистине прекрасное человеческое качество, своим внешним видом напоминаю о его оборотной стороне.
– Ты удивительный.
– Как и ты.
Слай Таша
"Жертвы страсти"
Темный коридор, изредка подсвечиваемый диодными светильниками... Сколько она уже бродит вдоль этих каменных сводов? Вокруг - никого, тишина.
Яркая вспышка света. Два силуэта. Он совсем близко. Она слышит позади его дыхание. Он слышит, как стучит ее сердце, норовя выскочить из грудины.
Ей некуда бежать. Она - его Жертва.
Стоит только протянуть руку, как та окажется в облаке ее каштановых кудрей. Ни с чем не сравнимое удовольствие - ожидание момента слиянияс этой маленькой хрупкой девушкой.
Он растягивает этот момент, заставляя каждую мышцу своего тела изнывать от предвкушения удовольствия, доводя до мелкой дрожи пульсирующий конец своего хвоста.
О, да... Он чувствует, как тот заполняется ее страхом и его желанием и начинает чем-то походить на пику.
Наконец он притягивает ее к себе. Этот полумрак скроет его сущность, не даст ей напугаться больше, чем она напугана. Ведь именно подобный страх и подпитывает его. Но сейчас ему нужно больше. Она нужна ему вся целиком. Без остатка.
Ее кожа... Плавится от его прикосновений точно воск. Она все еще трясется. Боится. Как сладко.
Целует ее в шею.
Дрожит.
Его нечеловеческие руки блуждают по ее одежде. Как же она мешает. Треск ткани, и на пол опадают клочья разноцветного крепдешина.