Сборник статей 2008гг. (v. 1.2)
Шрифт:
В партии произошел раскол, молодежь дружно отвернулась от руководства, профсоюзные лидеры выражали возмущение. Избиратели наказали левых за участие в правительстве самым жестоким образом: впервые со Второй мировой войны коммунисты не представлены в парламенте.
В Британии возникли новые социалистические организации - Шотландская социалистическая партия и коалиция Respect в Англии. Спустя некоторое время обе со скандалом раскололись. Эти скандалы были очень британскими. Шотландская партия разделилась во мнениях относительно похода своего лидера Томми Шеридана в секс-клуб и последующего судебного разбирательства с бульварной газетой. Суд Шеридан выиграл, но с собственными соратниками переругался
Не прошло и года, как Respect последовал за шотландскими социалистами, разделившись на две части с почти одинаковыми названиями: ветераны-троцкисты поругались с молодыми активистами-мусульманами. Меньшинство сохранило поддержку в бенгальских кварталах Лондона и единственного депутата - Джорджа Галлоуэя, а большинство - старые проверенные кадры и симпатии некоторых профсоюзных лидеров.
Во Франции левые, разделенные на конкурирующие группы, не смогли выдвинуть единого кандидата в президенты - на фоне массовых социальных протестов главой республики стал консерватор Николя Саркози.
Неудачи в одних странах происходят на фоне подъема движения в других. Германская партия Die Linke, впервые со времени объединения страны собравшая в единой организации активистов из восточных и западных земель, стала серьезной общенациональной силой. В отличие от своей предшественницы, Партии демократического социализма, которая была представлена почти исключительно на Востоке, Die Linke участвует в работе земельных парламентов на Западе.
Когда в Гессене левые вошли в земельный парламент, набрав 5,1% голосов, это могло показаться почти случайностью. Но в Нижней Саксонии результат составил уже 7,1% голосов, за этим последовали успехи в Гамбурге и Баварии. Напуганные социал-демократы прибегли к привычной популистской риторике, но вряд ли им удастся остановить тенденцию. Die Linke стали долгосрочным фактором немецкой политической жизни, в том числе и на Западе.
В Греции имеются две левые организации - всё еще сталинистская Компартия и левореформистская Synaspismos - обе растут наперегонки. Если бы эти две партии не находились в непримиримой вражде друг с другом, они могли бы составить коалицию, способную претендовать на решающую роль в национальной политике.
Даже во Франции, где не прошло и года после успеха Саркози, опросы общественного мнения фиксируют резкое снижение популярности президента и рост левых настроений. Революционная коммунистическая лига, занявшая первое место среди левых во время прошлой президентской гонки, призывает создать новую объединенную партию. Увы, это не единственная объединительная инициатива на левом фланге - сторонники единства так же конкурируют друг с другом на этом поприще, как недавно на президентских выборах.
Правда, победителя может ждать серьезный приз: старая Социалистическая партия понемногу распадается, и ее сторонники, сохранившие приверженность левым взглядам, могут пополнить ряды нового объединения - если увидят в нем (как в немецкой Die Linke) серьезную силу.
На фоне подобных новостей из Европы приходит сообщение о триумфальном успехе непальских маоистов на парламентских выборах - факт, смысл которого еще предстоит оценить.
Парадокс в том, что и победы, и поражения отражают одну и ту же общую тенденцию. Европейское общество созрело для перемен, испытывает в них потребность, но не видит четкой перспективы, куда идти. То же самое мы обнаруживаем и в Америке, где эмоциональные, но абстрактные призывы к переменам заменяют пока внятную стратегию или программу. То же самое наблюдаем мы и в Восточной Европе, и даже в России, где даже власть, хоть и гордится стабильностью, призывает к «социальным инновациям».
На прошлой неделе не кто иной, как Владислав Сурков, презентуя свою книгу
Сила либерализма не в том, что он является «западным» изобретением, а в том, что он представляет собой политическую программу современного глобального капитализма. И любая попытка отойти от этой программы неминуемо означает необходимость поставить под вопрос как минимум определенные структурные принципы современной капиталистической системы.
В этой проблеме нет ничего специфически национального. И хотя решаться она, конечно, будет в рамках национальных государств, попытки выстроить альтернативу в качестве какого-то особого поиска «исключительного» и «собственного» пути обречены на провал. Альтернатива - будь она русская, венесуэльская или какая-нибудь непальская, - работать будет лишь в той мере, в какой она окажется глобально и системно значимой.
Между тем самая радикальная «социальная инновация» - это революция. Если кого-то очень пугает, давайте говорить о реформе. Но в любом случае непонятно, как можно соединить инновационный прорыв в социально-экономической области с неизменным консерватизмом в политике.
Новая эпоха требует не просто новых идей, но и новых политических сил. Это урок для России. Но и новые политические силы ничего не сделают без новых идей. Это урок для Запада.
Выступая с критикой неолиберализма, выявляя язвы и пороки существующей системы, левые мобилизуют на свою сторону растущую общественную поддержку. Однако подобная поддержка должна быть конвертирована в новую политическую реальность, в программу преобразований, понятную и одобряемую значительной частью общества. Не имея такой программы, левые, добившись успеха, каждый раз скатываются к политике наименьшего зла, которая оборачивается примитивным оппортунизмом и потерей собственного лица.
Это кризис движения, который всё больше осознают сами левые. Он не может быть преодолен какой-то отдельной партией в одной отдельно взятой стране: необходим совместный поиск новой стратегии. Но опираться он может только на усилия и достижения отдельных организаций, которым хватает смелости на действительно радикальные и новаторские действия. В этом плане глобальный экономический кризис может оказаться неплохим стимулом для творчества.
Разрушение финансовых систем, спад производства и огромные потери, которые начинают нести не только наемные работники, но и корпорации, заставляют осознать, что время господство либерализма подходит к концу. На протяжении последних десяти лет критика неолиберального мирового порядка стала настолько популярной, что с отдельными ее аспектами готовы согласиться даже некоторые власть имущие. Увы, словесное осуждение «эксцессов» системы ничего не дает, до тех пор пока нет ни решимости расширять общественный сектор, ни понимания того, как его можно демократизировать.
Ближайшие годы будут снова и снова «выбрасывать во власть» левых лидеров и партии - то в одной стране, то в другой. Одни будут терпеть фиаско, другие добиваться умеренных успехов, третьи (как это мы наблюдали в начале 2000-х годов в Венесуэле) решаться на радикальные перемены. Эти попытки - удачные и не очень - позволяют накапливать новый политический опыт, который, в конечном счете, и составит основу новой стратегии глобальных преобразований. Дело не для одного дня.
Но хочется почему-то надеяться, что «работа адова» так или иначе будет сделана. И делается уже.