Сборник статей и интервью 2006г.
Шрифт:
Задача далеко не такая утопическая, как кажется на первый взгляд, поскольку, по данным того же Монбио, около 30% выбросов сегодня приходится просто на потери, связанные с технологической и организационной неэффективностью при использовании уже имеющихся технологий.
Если эти потери будут устранены, мы этого вообще не почувствуем, не считая только того, что товары и услуги подешевеют. Элементарное наведение порядка на транспорте и более эффективное управление движением в крупных городах - ликвидация дорожных пробок - приведет к радикальным сокращениям потерь (мысль, понятная любому московскому автомобилисту).
Замена
Технические новации необходимы, но гораздо большую роль могут сыграть организационные и экономические меры.
В любом случае, постепенные улучшения не помогут. Мы находимся в чрезвычайной экологической ситуации, требующей чрезвычайных мер. А это значит, что рыночные механизмы оказываются совершенно недостаточными для решения проблемы. Даже если они соответствующим образом будут перенастроены, им требуется время. А его как раз нет. Больше того, под вопросом оказывается и экономический суверенитет корпораций, имеющих сейчас право свободно распоряжаться ресурсами, находящимися в их частной собственности.
Необходимо своеобразное «принуждение к эффективности», причем эффективность, которая сегодня на рынке измеряется прибылями, должна теперь измеряться сокращением затрат. И не только на единицу продукции, но и «по валу». Госплан с его системой «валовых показателей» посылает нам горячий привет из загробного мира.
Впрочем, ирония здесь неуместна. Советская система планирования, кстати, как раз для работы в чрезвычайных условиях первоначально и была создана. Просто теперь с чрезвычайной ситуацией сталкивается не одна отдельно взятая страна, а все человечество. А опыт советского планирования демонстрирует, что в руках бюрократии любой подход будет обречен на окончательную неэффективность.
И все же какие-то формы планирования на национальном и глобальном уровне становятся не просто необходимостью. Их создание оказывается для человечества вопросом жизни и смерти. Большая часть существующих законов и международных соглашений противоречит такому подходу. А методы, с помощью которых может быть решена проблема, пугают корпоративные элиты куда больше, чем сама проблема.
Ведь если глобальное потепление и является катастрофой для человечества, то ликвидация корпоративного суверенитета является для правящего класса ничуть не меньшим бедствием, чем для нас наводнения, цунами и ураганы.
Здесь никакого примирения интересов не получается. На этом месте экология заканчивается и начинается политика.
СЛОМАННАЯ ОСЬ
Когда Россия под прошлый Новый год предъявила Киеву газовый ультиматум, всё было ясно: Кремль решил использовать газ в качестве оружия в разворачивающемся геополитическом конфликте. Украина поворачивается лицом к Западу и её надо наказать.
Так понимали
Прошел год, в Киеве сменилось правительство, но цены на газ не понизились. Зато «Газпром» с тем же рьяным напором взялся за Минск. Цены на газ собираются повысить с 1 января до 200 долларов за тысячу кубометров, в крайнем случае - до 160 долларов. Если Белоруссия этого не хочет, пусть немедленно принимает единую валюту и Конституционный акт, фактически ликвидирующий её как самостоятельное государство. Впрочем, есть и другое решение: отдать «Газпрому» половину акций белорусской газораспределительной компании «Белтрансгаз» в счет оплаты будущих поставок.
Чем же Белоруссия провинилась перед Кремлем? Да, конечно, времена бескорыстной любви между батькой Лукашенко и ельцинско-путинской Россией ушли в прошлое. В Минске научились более грамотно считать и куда лучше осознают сегодня свои собственные специфические интересы. Но с другой стороны, свободы маневра у Лукашенко сегодня даже меньше, чем в первые годы его карьеры, когда он совершенно добровольно ринулся на сближение с Москвой, руководствуясь не столько политическим расчетом, сколько своими настроениями и, надо сказать правду, господствующими на тот момент настроениями белорусского общества. В те годы режим «батьки», несмотря на изначально заложенные в нем авторитарные тенденции, был куда демократичнее. Ориентация на Москву не мешала налаживать и связи с Западной Европой. А экономический рост обеспечивал стабильность куда лучше полицейских мер.
Сегодня положение Минска совершенно иное. Отношения с Западом испорчены безнадежно. Причем белорусские чиновники полностью упустили возможность дипломатического маневра, даже не попытавшись сыграть в начале 2000-х годов на противоречиях между Европейским Союзом и США. Отношения с соседями - будь то Польша, Литва или Украина - отвратительные. Доступ на мировой рынок для белорусской продукции становится в такой ситуации всё более сложным, а конкуренция возрастает по мере того, как оживает промышленность в России и на Украине. Бескорыстная любовь к братской России прошла, но деваться некуда. Нравится это Лукашенко или нет, а дружить с Москвой приходится.
Хотя, с другой стороны, и у Кремля вроде бы нет причин портить отношения с Минском. И без того уже Россия умудрилась перессориться с большинством бывших республик Советского Союза. Репутация нашей страны на Западе - на самой низкой точке с момента окончания «холодной войны». Разногласия между Европой и США на первых порах использовали очень успешно, но всё испортил конфликт с Украиной, отказ поддержать европейскую энергетическую хартию и агрессивное поведение отечественных корпораций за рубежом. Ось Минск-Москва остается последним признаком геополитической стратегии, которую кремлевские лидеры могут продемонстрировать самим себе и обществу в качестве доказательства серьезности собственных имперских амбиций. У Москвы осталось так мало союзников, что кажется непонятным, зачем наносят удар по последнему партнеру, на которого ещё можно было положиться.