Сборник статей и интервью 2006г.
Шрифт:
«Туркменбаши был не единственный правитель, пытавшийся всё контролировать, но он был одним из немногих, у которого это получалось» В Кремле, напротив, помнили, что в разгар очередной афганской кампании Туркменбаши не допустил у себя строительства американских военных баз. В отличие от других стран бывшего Советского Союза, он публично не ругался с Москвой, держался подчеркнуто лояльно. Зато в Грузии и на Украине ценили, что в условиях конфликта с Россией он готов был поставлять им дешевый газ, тем самым давая шанс выскользнуть из цепких лап бывшего «Старшего Брата». Наконец, Газпром, с которым Туркмения, вроде бы, конкурировала, продавая топливо по сниженным ценам, сам закупал изрядное количество её продукции - для перепродажи и поставок на внутренний рынок.
Иными словами, Туркменбаши умел угодить всем. Кроме, быть может, своих соотечественников, которых держал под жестким контролем, придавив всей тяжестью немыслимо мощного и разветвленного (даже по сравнению с советскими временами) репрессивно-пропагандистского аппарата. Но, с другой стороны, зачем с ними считаться, с подданными, если они в любом случае приведены к послушанию? Ведь, в отличие от Таджикистана, Узбекистана и Киргизии, не было в Туркмении ни гражданских войн, ни восстаний, ни партизанских движений, ни, тем более, революций. Туркменбаши был не единственный правитель, пытавшийся всё контролировать, но он был одним из немногих, у которого это получалось. По правде сказать, такой меры контроля над обществом не было ни у Мао, ни у Сталина. Из правителей недавнего прошлого рядом с ним поставить можно лишь несравненного Ким Ир Сена. Да и то, у стосолнечного вождя - товарища Ким Ир Сена задача была полегче. Он мог полностью, наглухо закрыть свою страну, получая одновременно поддержку от соперничающих соседних держав - и от СССР, и от Китая. Туркменбаши должен был править в иную эпоху, унаследовав от Советского Союза незащищенные административные границы и население, привыкшее оглядываться на Москву, где, кто бы чего ни говорил, уровень свободы в течение всех последних лет был на много порядков выше. К тому же туркмены считались в прошлом народом гордым и свободолюбивым.
Но Туркменбаши со всеми трудностями успешно справился. Обнищавшее население ни о каких свободах уже не думало, а просто существовало, привычно вынося тяготы повседневности. Доходы от газа обеспечивали устойчивые экономические показатели. Оппозиционеры все уехали или исчезли, причем те, кому удалось сбежать, ещё должны были напоследок внести в казну плату за выезд из страны. Мировая общественность, конечно, роптала, но как-то вяло, невнятно, без энтузиазма.
В России, где страшно и громко переживают за соотечественников, живущих в Латвии и Эстонии, по поводу таких же соотечественников в Туркмении лишь молча вздыхали. Когда же приходили новости об очередных сумасбродствах диктатора - вроде строительства золотой статуи или запрете золотых зубов - не возмущались, а хихикали. Ведь и в самом деле смешно. Ей-богу!
Границу Великому Сердару даже не надо было накрепко запирать. О его безопасности заботились соседи. Режимы, сложившиеся в постсоветских республиках Средней Азии, готовы были всячески поддерживать правителя Ашхабада, понимая, что его стабильность - это и их стабильность.
И вот всё в одночасье рухнуло.
Как принято в таких случаях говорить, «ушла эпоха».
Тщательно построенное здание не то чтобы развалилось, но как-то утратило равновесие, а главное, сделалось призрачным, откровенно непрочным и не вызывающим ни малейшего доверия.
Вроде бы всё просто: назначат нового Туркменбаши, объявят имя очередного Великого Сердара и дело сделано. Запуганное население возражать не будет, а мировое сообщество только вздохнет с облегчением: всё лучше, чем гражданская война. Права человека, конечно, хорошо, но поставки газа - важнее. Особенно в наши времена, когда топливо так дорого!
Но не так всё просто. Великий Сердар Ниязов всё-таки был основателем Туркменского государства, отцом независимости. Получилось это совершенно случайно, даже против его собственной воли, ведь в конце 1980-х годов он был одним из тех, кто старательно защищал целостность Советского Союза. Но так или иначе, а самостоятельную Туркмению сформировал он. А потому отцом нации был не только в соответствии с лозунгами тоталитарной пропаганды, но и фактически, в полном соответствии с правдой и логикой истории.
Опять же, гражданской войны, как в соседнем Таджикистане, не допустил, боевых действий на улицах собственных городов - как в Узбекистане - не устраивал. Значит, и в самом деле правил мирно. Можно даже сказать - в некотором смысле - гуманно.
Наследник, кто бы им ни был, должен предъявить какие-то реальные достижения, а их нет. «Стосолнечный вождь» Ким Ир Сен, понимая это, загодя готовил сына к власти, на протяжении целого ряда лет внушая населению, что Ким-младший во всём много лет помогал Киму-старшему и по праву должен разделять славу его великих достижений.
Ниязов ни о чем подобном не позаботился, ушел от нас в иной мир «по-английски», не сказав ни слова на прощание.
Теперь все политологи дружно предсказывают нестабильность, даже гражданскую войну. В Ашхабаде уже начались неприятности. Спикера парламента, который должен был бы исполнять обязанности президента, сместили, обвинив в том, что он из-за «межплеменной вражды» затравил невесту сына. Шекспировские сюжеты, которых все справедливо ожидали в стране, где неограниченная власть разжигает неумеренные амбиции властолюбцев, начались сразу же. Только почему-то не с цитаты из «Макбета» или «Ричарда III», а с пародийного переосмысления «Ромео и Джульетты». А в роли нового хозяина Ашхабада выступил не кто-то из военных или политиков, а бывший дантист Сердара. Что, впрочем, напоминает средневековые традиции «гаремных переворотов».
Дальше будет - скорее всего - много хуже. Однако даже в том случае, если новый правитель сможет устроиться в своем кресле без серьезного кровопролития и всё пройдет сравнительно гладко, вторым Туркменбаши он не станет. Кем бы ни был следующий лидер Туркмении, он будет на первых порах чувствовать себя крайне неуверенно. А это значит, что начнутся либо попытки реформ, либо репрессии, выходящие далеко за рамки привычного для Средней Азии «повседневного контроля».
Из реформ ничего не выйдет, да и репрессии провалятся, спровоцировав сопротивление отчаяния. И то и другое означает дестабилизацию. А значит - постоянную головную боль у политиков на всём постсоветском пространстве. Ибо нет ничего опаснее непредсказуемости и неопределенности. Пока Туркменбаши был жив, он устраивал всех именно тем, что был предсказуем. Потому и заведенный им порядок казался вечен.
Увы, это не так. Приходится готовиться к переменам. И не только в Средней Азии…
БОРИС КАГАРЛИЦКИЙ ОФИЦИАЛЬНО СЛОЖИЛ С СЕБЯ ПОЛНОМОЧИЯ ДИРЕКТОРА ИНСТИТУТА ПРОБЛЕМ ГЛОБАЛИЗАЦИИ И ПОКИНУЛ ИПРОГ
Как об этом не раз уже сообщали СМИ, весной уходящего года учредитель Института проблем глобализации (ИПРОГа), председатель Редакционного совета «ФОРУМа.мск» Михаил Делягин и директор ИПРОГа Борис Кагарлицкий в виду обнаружившихся между ними разногласий по ряду политических вопросов пришли к договоренности о том, что Кагарлицкий сложит с себя обязанности директора, покинет ИПРОГ и организует собственное научное учреждение.
В виду того, что у ИПРОГ на момент достижения этой договоренности существовал целый ряд обязательств перед иностранными научными центрами и фондами, о которых ранее договаривался Борис Кагарлицкий, он и Делягин согласились с тем, что кадровые изменения в руководстве института произойдут после выполнения этих обязательств. Так оно и произошло.
28 декабря Борис Кагарлицкий встретился с экспертом ИПРОГ Антоном Суриковым, который имел соответствующее поручение от Михаила Делягина. Кагарлицкий передал Сурикову свое заявление об увольнении с должности директора и уходе из института, адресованное в Наблюдательный совет ИПРОГ, а также печать организации.