Сборник юмора из сетей

Неизвестен 3 Автор

У Швондера тоже стояла елка, украшенная пятиконечной звездой и увешанная памятными, за отличную службу, юбилейными, членскими и прочими значками, коих за долгую жизнь у Михаила Михайловича накопилось достаточно.

Старенький телевизор в углу передавал что-то предновогоднее, развлекательное, глубоко чуждое. Швондер на него и не смотрел. Он перечитывал старые дела, листая пожелтевшие страницы доносов и протоколов. Наконец он закрыл очередную папку, на обложке которой значилось: "Шариков П.П. Материалы к биографии",

и, тяжело кряхтя, поднялся со стула.

Он подошел к стене, на которой висела именная шашка, снял ее, любовно провел ладонью по лезвию.

Швондер накинул шинель и с шашкой в руке направился в кладовку. Он включил там свет, лампочка осветила связанные в стопки дела, полки со старым заржавленным инструментом, листы железа, деревянные чурки. На верстаке стоял точильный круг. Швондер щелкнул выключателем, и круг начал медленно и тряско раскручиваться.

Швондер взялся за шашку обеими руками и прикоснулся лезвием к вертящемуся точильному камню. Из-под лезвия брызнул сноп искр.

Борментали готовились к новогоднему застолью. В наспех прибранной гостиной, между елкой и клавесином, под старым абажуром был накрыт стол с небогатой снедью, стояли бутылки сухого вина и шампанского и бутылка водки. Марина с Аленой хлопотали на кухне, нарезая овощи для салатов, Борменталь с Дружком, одетым в трикотажный спортивный костюм доктора, носили тарелки к столу.

– Дружок, голубчик, захвати мне глубокое блюдо из серванта! крикнула Марина.

Дружок появился в кухне с блюдом. Вид у него был насупленный.

– Что хмуришься?
– спросила Марина.

– Что вы все - Дружок да Дружок... Человеческое имя хочу, - сказал он с обидой.

– Он совершенно прав!
– сказал Борменталь, появляясь в кухне.
– Я об этом думал. Нужно дать имя и фамилию, и чтобы никаких Дружков!

– Ну, и какое же ты хочешь имя?
– спросила Марина.

– Человеческое, - потупился Дружок.

– Предлагаю - Борисом. В честь Ельцина, - сказала Марина.

– При чем тут Ельцин?
– поморщился Борменталь.

– Дружок, хочешь американское имя?
– предложила Алена.
– Мне нравится Грегори.

– Не хочу Грегори. Хочу Василием, - сказал Дружок.

– И прекрасно!
– воскликнул Борменталь.
– Василий - замечательное русское имя.

– А фамилия?
– спросила Марина.

В кухне наступила пауза. Дать Дружку фамилию было нелегко.

– Бери нашу... Борменталь, - неуверенно предложил Дмитрий.

Новоявленный Василий отрицательно помотал головой. Борменталь обиженно засопел, смерил Василия взглядом.

– Почему так?
– с вызовом спросил он.

– Еврейская...
– совсем поникнув, отвечал Василий.

– Стыдно, Вася, - укоризненно сказала Марина.

– Вот уж не думал, что ты - антисемит, - с удивлением проговорил Борменталь.
–

Во-первых, если хочешь знать, фамилия Борменталь - не еврейская, а немецкая. Иван Арнольдович, дед мой, происходил из обрусевших немцев. А во-вторых, действительно стыдно... Антисемитизм у нас в семье не в почете.

– Не антисемит я... Просто с такой фамилией... трудно. Будто сами не знаете. Будь вы Сидоров, уже главврачом были бы...
– сказал Василий.

– Возможно. Но тебе-то что? Ты собираешься делать карьеру? иронически спросил Борменталь.

– Собираюсь. Не на шее же у вас сидеть. Я взрослый пес... то есть, мужчина, - поправился Василий.
– Я делом заниматься должен.

– Ну-ну...
– удивился Борменталь.
– Тогда сам выбирай.

– Дружков!
– не вытерпела Алена.

– Во!
– расцвел Василий.
– Это то, что надо.

– Значит, в паспорте запишем "русский"?
– саркастически осведомилась Марина.

Василий подумал, снова отрицательно помотал головой.

– Почему же?
– спросила она.

– Сами мне читали, что у вас с национальным вопросом творится. То русских бьют, то русские кого-то бьют. А я собака... Хочу остаться собакой по национальности.

– В пятом пункте нельзя писать "собака", - сказал Борменталь.

– Почему?
– искренно удивился Василий.
– Чукча можно, еврей можно, а собака - нельзя?

Вопрос застал Борменталей врасплох своею логичностью. Чтобы проехать этот щекотливый момент, Марина погнала всех к столу. Борменталь хлопнул себя по лбу и скрылся. Через минуту он вернулся в гостиную с завязанным свертком в руках.

– Василий!
– торжественно начал он.
– Разреши преподнести тебе наш новогодний подарок. Здесь твой первый костюм, в котором ты сможешь появляться на публику...

– И-ууу!
– счастливо взвыл Василий, пытаясь лизнуть Борменталя в руку.

– Прекрати!
– доктор отдернул ладонь.
– Иди лучше переоденься.

Когда через пять минут Василий вернулся к новогоднему столу, семья онемела. Перед Борменталями предстал молодой худощавый мужчина в темном костюме и при галстуке, с небольшими рыжими усиками и копной рыжих волос. И галстук был в тон шевелюре, так что Василий вплыл в гостиную, как ясное солнышко, ослепительно улыбаясь.

Опомнившись, Борментали дружно зааплодировали. А Василий, поклонившись вполне элегантно для дворовой собаки, уселся на свое место.

Борменталь разлил в бокалы сухого вина Марине и Алене, затем потянулся с бутылкой водки к рюмке Василия. Но тот прикрыл рюмку ладонью.

– Спасибо. Не пью.

– Вот как?
– удивился Борменталь, наливая водки себе.
– Почему же?

– Насмотрелся, - сказал Василий.
– Если можно, я морсу.

Борменталь пожал плечами и поднял рюмку.