Сборник.Том 4
Шрифт:
Селдон вытащил из стопки несколько листков.
— Почему вы задумались вот об этом? — спросил он, указывая на цепочку цифр.
Амариль посмотрел, нахмурился, задумался, объяснил ход своих рассуждений.
Выслушав его, Селдон кивнул и спросил:
— Вы книгу Аната Ригелля читали?
— По теории чисел?
— Она называется «Математическая дедукция». Там написано не только о теории чисел.
Амариль покачал головой:
— Простите. Я даже не слыхал о таком авторе.
— Вот эту вашу теорему он разработал триста лет назад.
— Я не знал, — потрясенно пробормотал Амариль.
— Конечно, не знали. А у вас вышло поизящнее, ей-богу. Не слишком точно, правда, но…
— Что вы хотите сказать — не слишком точно?
— Это неважно.
Селдон сложил листочки, присоединил их к остальным, сунул в сумку и сказал:
— Сделайте, пожалуйста, несколько копий. Одну прокрутите через принтер официального компьютера и завизируйте. Мой друг, госпожа Венабили, поможет вам поступить в Стрилингский Университет, где вы будете получать стипендию. Придётся, правда, начать с азов и позаниматься кое-чем, кроме математики, но…
Амариль наконец сумел выдохнуть.
— В Стрилингский Университет? Меня не примут.
— Почему не примут? Дорс, ты же сможешь это устроить, правда?
— Смогу, без сомнения.
— Нет, не сможете! — горячо возразил Амариль. — Не возьмут там меня. Я из Даля.
— И что?
— Не принимают они никого из Даля.
— О чём он говорит? — спросил Селдон, удивлённо посмотрев на Дорс.
— Честное слово, не понимаю, — покачала головой Дорс.
— Вы не тренторианка, госпожа, — сказал Амариль. — Сколько лет вы в Стрилинге?
— Чуть больше двух лет, мистер Амариль.
— Ну и видели вы там хоть раз далийцев? Ну, невысокого роста, черноволосых, курчавых, с большими усами?
— У нас всяких студентов полно.
— А далийцев нет. Как вернётесь в Университет, приглядитесь получше.
— Но почему? — спросил Селдон.
— Не любят нас там. Мы другие. Усы наши, к примеру, не любят.
— Но вы можете побри… — начал было Селдон и тут же осекся под гневным взглядом Амариля.
— Ни за что! С какой стати? Мои усы — признак моего мужского достоинства.
— А бороду вы бреете, как я посмотрю. Она не признак вашего мужского достоинства?
— Нет. У нашего народа таким признаком являются усы.
Селдон поглядел на Дорс и пробормотал:
— Там лысины, тут усы — с ума можно сойти…
— Что вы сказали? — гневно переспросил Амариль.
— Не обращайте внимания. Ну и что, неужели дело только в усах? Как-то не верится.
— Мало ли что еще… Говорят, от нас пахнет противно. Мол, грязные мы. Воришки, грубые, глупые.
— И почему же это все говорят?
— Потому что так легко говорить, потому что им так нравится. Ну конечно, поработаешь в термариях, станешь и грязным, и вонючим. Поживешь в такой нищете, так пойдешь и воровать, и драться. Но не всё же у нас такие! Взять хотя бы этих длиннющих блондинов из Имперского сектора, которые думают, будто правят всей Галактикой. Да что там «думают», они и правят ею на самом деле. Они что — не дерутся, не крадут? Если бы они вкалывали, как я, они бы воняли точно так же.
— Конечно, люди везде разные, кто спорит? — пожал плечами Селдон.
— Никто не спорит! Только про нас так думают, и иначе думать никто не хочет и не станет! Господин Селдон, мне нужно убраться с Трентора. На Тренторе я ничего никогда не добьюсь за всю жизнь. Ни денег не заработаю, ни выучиться не смогу, никогда не стану математиком, так и останусь тем, кем меня считают — полной бездарью и никчёмной тупицей.
Он произнес эти слова с отчаянием и безнадёжностью в голосе.
Селдон привёл последний аргумент:
— Но… вот мы живем в дальской семье. У нашего хозяина чистая работа, хорошее образование.
— Ну конечно! — страстно воскликнул Амариль. — Есть избранные. Избранным иногда позволяют забраться чуть-чуть повыше, чтобы потом говорить, что такое возможно. Но и горстка избранных живёт неплохо только здесь, в Дале. Стоит им попробовать сунуться за его границу, и вы увидите, как к ним будут относиться. Ну а покуда они здесь, они тешат своё самолюбие и гордость, унижая остальных, относясь к ним, словно те — грязь у них под ногами. Тогда они воображают себя чистенькими, светловолосыми. И что, интересно, сказал вам ваш милейший хозяин, когда вы объявили ему, что пригласили в гости термальщика? Как сказал он вам, на кого я похож? Наверняка хозяева смылись из дому, потому что побрезговали находиться в одной квартире со мной.
Селдон облизнул пересохшие губы.
— Я вас не забуду, Юго. Я позабочусь о том, чтобы помочь вам улететь с Трентора. Если не возражаете, можете прилететь в Геликонский Университет. Я вас вызову, как только сам вернусь туда.
— Обещаете? Честное слово? Вам всё равно, что я далиец?
— Мне совершенно всё равно, кто вы такой. Главное, что вы уже математик! Но то, о чём вы рассказываете, просто не умещается у меня в голове. Не могу поверить, что может сложиться такое дурацкое отношение к ни в чём не повинным людям.
Амариль горько вздохнул.
— Это из-за того, что вы ни с чем таким раньше не сталкивались. Вас это не интересовало, вот и всё. А ведь это всё так близко, у вас под носом, можно сказать, только вас не касается.
Дорс урезонила его:
— Мистер Амариль, понимаете, доктор Селдон математик, как и вы, и большей частью витает в облаках. А я историк. Я-то знаю, что возвышение одной части общества за счёт унижения другой — дело совсем не исключительное. Бывает и похуже. Порой доходит до жуткой ненависти, у которой как будто нет и быть не может разумного объяснения. Это ужасно.