Щит
Шрифт:
В это коротенькое предложение он умудрился вложить столько ненависти, что у меня оборвалось сердце, а по спине потекли капельки холодного пота:
— Арвазд! Не лги!!!
— Я не сказал ни слова лжи… — вспыхнул воин. — Бездушный жив и здоров.
Не знаю как, но я вдруг четко поняла, что хейсар не хочет называть Крома моим майягардом. И дико перепугалась. Поэтому следующий вопрос задала для того, чтобы протянуть время:
— А ты случайно не знаешь, как идет расследование?
— Оно уже закончилось. — Он нехорошо ухмыльнулся и снова шевельнул десницей так, как будто хотел выдернуть меч из ножен.
— Не поняла? А почему мне ничего не сказали?
— Вопрос не ко мне, ашиара.
— Когда суд?
— Дней через пять-шесть: судья ждет прибытия свидетелей обвинения из твоего родового замка.
— Свидетелей обвинения из Атерна? — переспросила я. — Что за бред?
Вместо ответа хейсар пожал могучими плечами и оскалился, как снежный барс.
Мне стало еще страшнее, и я, мигом оказавшись на ногах, метнулась к дверям в коридор, чтобы как можно быстрее встретиться с королем. Потом вспомнила, что так и не поблагодарила воина за участие в расследовании, и заставила себя остановиться:
— Арвазд из рода Усмаров! Я, баронесса Мэйнария д’Атерн, благодарю тебя за помощь в расследовании дела своего майягарда и…
Договорить последние слова благодарности я не смогла, так как увидела выражение лица хейсара: вместо радости или понимания на нем появилось выражение то ли гадливости, то ли омерзения!
Правда, держалось оно всего несколько мгновений, а потом уступило место какой-то беспредельно жуткой горечи:
— Не называй его майягардом, ашиара: Бастарз не мог принять твою клятву, значит, его у тебя не было и нет.
— Как это «не мог принять»? — взвыла я. — Как это «нет»? И откуда ты, человек, можешь это знать?!
— Ты отмечена Хэль [101] , значит, Барс тебя не слышит…
— Кто такая Хэль и почему ты решил, что я ею отмечена? — вцепившись трясущимися пальцами в косяк двери, спросила я.
Горец горько усмехнулся и посмотрел мне в глаза:
— Хэль — богиня снов. Тех, в которых ты живешь, ашиара.
«Снов?» — мысленно переспросила я и похолодела:
— Так вы что, снова решили, что я — эйдине?
101
Хэль — богиня снов. Младшая сестра Бастарза. Насылает сны и арит’эно’ори — боевое безумие.
— Бездушный во всем признался. Это — его слова…
Глава 23
Брат Ансельм, глава Ордена Вседержителя
Выхватив из руки голубятника долгожданное письмо, Ансельм торопливо сорвал печать, вытряхнул из мешочка аккуратно сложенный лист пергамента и вчитался в мелкий, неразборчивый и изобилующий помарками текст:
«Барон Дамир — нынешний глава рода Кейвази. В вере — слаб. На пожертвования скуп. Обитель посещает крайне редко. На предложения выделить ему духовника отвечает отказом. В настоящее время находится в Авероне вместе с дочерью Этерией… Жена — леди Ариана, единственная дочь младшего брата барона Тимора Фаррата. В вере слаба. На пожертвования скупа. Обитель посещает раз в месяц. В настоящее время находится в родовом замке Кейвази… Старший сын и наследник барона Дамира — Мервол. В вере — слаб. На пожертвования скуп. Обитель посещает раз в полгода. В настоящее время находится в родовом замке Кейвази…»
— Он что, юродивый? — оторвавшись от письма, ошалело выдохнул Ансельм.
Голубятник, изображавший статую, растерянно пожал плечами:
— Кто, ваше преподобие?
— Это я не тебе… — зарычал Ансельм, скомкал и отшвырнул в сторону письмо и зашипел: — Ламма ко мне! Живо!!!
— Уже бегу, ваше преподобие! — брат Бенор, до этого подпиравший стену рядом со статуей Вседержителя, сорвался с места и вылетел в коридор.
Проводив его взглядом, Ансельм с грохотом обрушил кулак на ни в чем не повинную столешницу, поморщился и хмуро посмотрел на голубятника:
— Еще письма есть?
— Н-нет, ваше преподобие…
— Тогда свободен…
Брат Жиер почтительно склонил голову и попятился. Слишком медленно для нынешнего настроения Ансельма.
— Бегом!!! — рявкнул глава Ордера Вседержителя, схватил со стола тяжеленный пресс для выпрямления свитков и швырнул вслед не слишком расторопному монаху.
Словно почувствовав угрозу своему здоровью, голубятник арбалетным болтом вылетел в коридор и тут же свернул в сторону. Тем самым уклонившись от полированного куска розового мрамора…
Полюбовавшись на осколки расколовшегося пресса, Ансельм вскочил с кресла, метнулся в угол, подобрал с пола скомканное письмо и снова его проглядел.
Нет, никаких дополнений к сказанному в начале в конце не оказалось. И на обороте — тоже: вместо того, чтобы подробно описать черты характеров, привычки и слабости барона Дамира и членов его семьи, Глас Вседержителя в лене Кейвази тупо перечислил их имена и «рассказал» об их отношении к Вере! Причем даже это он умудрился сделать без души — в письме не было ни слова о матери барона Дамира, о его братьях и членах их семей, о его нынешней забаве [102] и о его бастардах.
102
Забава — местное название любовниц.
— Видимо, Обитель они не посещают вообще. И деньги на благое дело не выделяют, — криво усмехнулся Ансельм. Потом поскреб подбородок и вздохнул: — М-да, «верный» — не значит «умный». Дитана надо менять! И чем скорее — тем лучше.
Минут десять, потребовавшиеся Бенору, чтобы найти брата Ламма, глава Ордена Вседержителя провел в раздумьях — пытался подобрать человека, способного заменить нынешнего Гласа Вседержителя в лене отца фаворитки короля Неддара.
Теоретически кандидатов на эту должность было много — несколько десятков, если не сотен. Но на практике каждому из них чего-то не хватало: одним — ума и умения анализировать слухи, другим — хитрости и изворотливости, третьим — добросовестности и работоспособности. Тем, кому хватало и того, и другого, и третьего, недоставало Веры или преданности нынешнему главе Ордена, а те немногие, кто был и достаточно умен, и верен, уже были при деле.
В общем, к моменту, когда из-за двери послышался приближающийся перестук каблуков, Ансельм так никого и не выбрал, поэтому пребывал не в самом хорошем настроении.
Как обычно, для того чтобы это почувствовать, брату Ламму хватило одного взгляда:
— Плохие новости, ваше преподобие?
Вместо ответа Ансельм пододвинул к нему письмо.
Иерарх кивнул, подхватил мгновенно свернувшийся лист пергамента, быстренько его проглядел и нахмурился:
— Это… все?
— Ну да… — желчно кивнул глава Ордена Вседержителя. — В вере — слабы, на пожертвования — скупы, от духовников отказываются. Разве не это самое важное?