Седьмое море
Шрифт:
– Она мне не мешает, эта заноза, – пожал плечами Сажин.
– Еще как мешает! Вы и Голицына держите при себе, чтобы насладиться видом поверженного соперника. Мол, где сейчас он и где вы? И жену потому не отпускаете.
– Наслаждаюсь видом поверженного соперника? Так ведь она мне не враг, а жена. Моя законная жена, – подчеркнул Сажин.
– Вы ее захотели, и вы ее получили. Неважно как. Вы добиваетесь всего, чего хотите. А трофеи должны висеть в парадной комнате и радовать глаз победителя.
– Вы психолог, да? Ментпсихолог! Смешно! Повторяю:
– Дарья Витальевна на вид такая хрупкая, уязвимая. Но именно перед ней вы бессильны. По всем проехались, словно танк, в том числе и по Голицыну, а тут скулите и выпрашиваете милость. Купить эту женщину вы не можете, она не продается. Завоевать ее сердце не получилось, хотя вы все для этого сделали. А если будете давить, она уйдет от вас навсегда. Как уже пыталась сделать дважды. Даже вы не можете возвращать людей с того света, Сажин.
– Слушай ты, мент, – Дмитрий Александрович наконецто потерял самообладание. Алексей, который был неплохим психологом, умел бить в больное. Железные сажинские пальцы впились в его плечи. – Это ведь тебе я обязан тем, что сегодняшнюю ночь провел на диване в гостиной… Куда ты лезешь?!
Сажин навис над ним горой, буквально придавил. Алексей, который с недавнего времени тоже был в неплохой физической форме, выстоял. Какоето время они смотрели друг другу в глаза и тяжело дышали. Потом Сажин обернулся. За ними пристально наблюдал вышедший из дверей охранник.
– Место неподходящее, – Сажин опустил руки и одернул на Алексее куртку. – Извини, офицер, пиджачок маленько на тебе помял. Оружия не носишь. Молоток! – Он шагнул к дверям, и уже взявшись за ручку, обернулся и посмотрел на Леонидова так, что тому стало не по себе. – Я тебя предупредил. Если моя жена по твоей вине чтонибудь попытается с собой сделать, тебе никакая психология не поможет.
Мимо торопливо посторонившегося охранника Сажин вошел в клуб. Хлопнула дверь.
– Не связывайтесь вы с ним, – боязливо сказал паренек в наспех накинутой на плечи куртке. На улице был морозец. – Говорят, он очень крутой.
– Кто говорит?
– Да все. Девки в клубе шепчутся. Андрюха все время жалуется, тренер его. Спаррингпартнер, – поправился паренек. – Жалости, говорит, у мужика нет ни к кому. Если уж бьет, то наотмашь. Если что, я не слышал, как он вам угрожал.
– Вот даже как? – усмехнулся Алексей.
И, насвистывая, пошел к своей машине. Страх он испытывал редко, так, чтобы понастоящему, до дрожи в коленях и зияющей пустоты в области сердца. Офицер полиции какникак и за себя может постоять. Оружие тоже имеется, табельное. Да и кто захочет связываться с ментом? Но Сажин, похоже, захочет. Теперь, когда от него уходит жена, ему терять нечего.
«Припомнит мне Дмитрий Александрович это колечко, – невольно поежился Алексей. – Ох, припомнит!»
Поэтому, когда с проходной позвонили и сказали, что к нему поднимается Дарья Витальевна Сажина, Алексей невольно вздрогнул. Чего ей надо? А если муж узнает, что она опять приходила в полицию?
Алексей почувствовал пробежавший по спине холодок, вспомнив пронизывающий взгляд Сажина, когда тот сказал: «Оружия не носишь. Молоток!» Теперь это оружие лежало у Алексея в кабинете, в столе. И расставаться с пистолетом Леонидов отныне не собирался. Да, Сажин бьет наотмашь, тут стоит задуматься. И быть настороже.
«А умирать не хочется», – подумал Алексей, глядя, как в его кабинет заходит Дарья Витальевна. Сегодня она была одета просто, в джинсы и свитер, а вот лицо ее словно помолодело. Взгляд просветленный, как у человека, принявшего важное для себя решение, русые волосы свободно рассыпались по плечам, и что странно, седина в них хоть и есть, но выглядит это вполне органично и Сажину не старит. Волосы она не красит, только ресницы и губы, чутьчуть. Своеобразная женщина, чтото в ней определенно есть.
– Я пришла сказать вам спасибо. – Дарья Витальевна присела и улыбнулась Алексею так, что он невольно улыбнулся в ответ. – Отныне я знаю правду. В прошлый раз я немного лукавила. Я вам не все рассказала, щадя своего мужа. Он мне всетаки муж. – Она по привычке тронула безымянный палец, на котором раньше было кольцо.
– Всетаки разводитесь? – Алексей невольно смотрел на этот осиротевший палец.
– Да. Я много думала. Ночь не спала. Ладно бы Дима был просто лгун, но он, похоже, еще и убийца.
– Может быть, не все так однозначно, – поежился Леонидов. На диване в гостиной, это еще ничего. Только «пиджачок» помялся. А вот если Дарья Витальевна заставит мужа съехать… – Доказательств у меня нет, – промямлил он.
– Господи, да вы, похоже, боитесь! – Сажина посмотрела на него с удивлением. – У вас такое лицо… О! Я прекрасно знаю этот взгляд! Неужели вы боитесь Диму?!
«Это тебе он Дима, – зло подумал Алексей. – Лежит у ног пушистым белым ковриком. А для всех остальных – Сажин. И чего тебе не живется с таким мужиком? Наслаждалась бы своим простым женским счастьем. Ах, Дима, я хочу персик! И он гонит целый вагон этих персиков черт знает откуда, судьбы ломаются, люди гибнут, а эта… кукла. Не хочу я, Сажин, ни тебя, ни эти персики! Да она ненормальная!»
– Что вы на меня так смотрите? – Дарья Витальевна невольно одернула свитер. – Я просто хочу, чтобы все знали правду!
– Какую именно правду?
– Это мой муж убил Анжелику! Я пришла, чтобы рассказать об этом!
– Вы так хотите засадить его в тюрьму?
– Но если он убил, он же должен за это ответить?
– Хорошо. Рассказывайте. – Алексей выдвинул ящик стола, чтобы проверить, на месте ли пистолет. На месте. Порядок. – Рассказывайте, – повторил он, задвинув ящик.
– Я не хотела ехать в этот круиз. Изза Дана. Мне тяжело видеть его рядом и понимать, что мы никогда не будем вместе. Но Диме непременно надо в этом убедиться. Раз за разом он сталкивает нас с Даном, чтобы проверить, люблю ли я его еще. Я уже устала от этих проверок! А сам Сажин ходит к любовнице! Потом эта любовница устраивает мне сцены!