Секрет брата Бога
Шрифт:
На скамьях капеллы Санта-Мария дель Приорато могло поместиться около сотни человек. Через арочную дверь небольшими группами и поодиночке входили люди в черных сутанах, извещавших об их причастности к расположенной по соседству доминиканской церкви. Древние каменные стены капеллы были украшены не изображениями святых, а щитами с гербами европейских королевских родов и эмблемами современных принцев международной торговли. Здесь не было обычных для католических церквей широких витражных окон — немногочисленные окошки этого здания были очень узки и расположены высоко под потолком, как будто архитектор желал преградить доступ сюда не только людям, но и свету. Любому, кто взглянул бы на капеллу изнутри, стало бы ясно, что ее можно
Когда вошел последний из ожидавшихся, двери на хорошо смазанных петлях бесшумно закрылись. Сверху лился неяркий свет, смягчавший старинный камень и заполнявший углы тенями. Общий разговор разбился на отдельные негромкие беседы и вовсе затих, когда по центральному проходу к роскошному мраморному алтарю проследовала одинокая фигура. Вероятно, особенности освещения в сочетании с длинной, достающей до пола мантией создавали впечатление, будто человек не идет, а движется, несомый каким-то течением.
Перед самым алтарем человек обернулся и откинул капюшон. Свет заиграл на пышных седых волосах, отражаясь от них, словно нимб. Он обвел взглядом помещение с видом человека, который сам еще не знает, что ему сказать, и заговорил по-итальянски:
— Братья, добро пожаловать. Благодарю вас за то, что вы повиновались моему призыву, невзирая даже на то, что вас только что оповестили.
Ответом ему послужил невнятный шорох, с каким люди устраивались на сиденьях, ожидая сути сообщения.
— Сегодня мы столкнулись с опасностью, равной которой не видели с тех пор, как турецкие войска четыреста лет назад осадили Вену. Она содержится в еретических документах, которые клевещут на благословенного святого Петра, краеугольный камень нашей церкви, подвергают его поношению, и оскорблениям, и насмешкам, и отрицают святость Петра и всех последующих пап как предводителей истинной веры.
Собрание гневно зашумело:
— Нет!
— Мы этого не допустим!
— Я вкратце опишу суть этой клеветы, — продолжал оратор. — Но сначала позвольте мне напомнить вам о самой природе нашего ордена. Большинство наших братьев, свыше девяноста пяти процентов, воспринимают свою принадлежность к ордену как высокую честь, налагающую на них тем не менее одно лишь обязательство щедрого пожертвования. Они не имеют никакого представления о том, чем мы занимаемся, не обладают силой воли для того, чтобы самим принять участие в этих делах. Однако без них мы не имели бы средств, которые позволяют нам существовать как ордену. Я упомянул об этом потому, что менее чем через две недели состоится ежегодное собрание всех членов ордена. Банкиры, биржевые маклеры, торговцы соберутся здесь ради общения и тех удовольствий, которые дает им принадлежность к ордену. Ни при каких условиях мы не должны допустить, чтобы упомянутая мною опасность сохранилась до того времени. Ее дальнейшее существование и те меры, которые нам придется предпринять против нее, могут означать конец не только нашего ордена, но и самого существования Христовой церкви в том виде, в каком мы ее знаем.
Он помолчал секунды две, чтобы сказанное им улеглось в сознании слушателей, а потом продолжил:
— Как вы знаете, почти две тысячи лет назад отцы церкви собрались в Никее, чтобы утвердить единство веры и, в частности, текст, который мы с тех пор называем Новым Заветом. Все тексты, не получившие одобрения собора, было приказано уничтожить как еретические. До самого последнего времени я считал, что все немногочисленные сохранившиеся экземпляры
Я не стану обременять вас подробностями его содержания, скажу только, что он представляет опасность для нашей пресвятой матери-церкви. И он сам, и все осведомленные о его содержании должны быть уничтожены. К сожалению, это коснулось и нескольких не виновных ни в каких других прегрешениях христиан — священника греческой православной церкви и, несколько часов назад, патриарха той же церкви, которые по стечению обстоятельств оказались причастными к этому страшному кощунству.
— Пусть они греки, — выкрикнул кто-то в задних рядах, — но ведь они наши братья-христиане!
Поднялся недовольный ропот, который прорезали еще несколько подобных возгласов.
Оратор поднял руку, призывая к тишине:
— Я сказал вам это, братья, только для того, чтобы подчеркнуть, насколько серьезна опасность, которой мы противостоим. Сегодня я намерен предложить вам всем включиться в этот самый святой из всех крестовых походов ради сохранения самих основ нашей церкви.
— Мы не убийцы! — запротестовал кто-то.
— Да, — согласился оратор, — но мы все присягнули на верность святой церкви, поклялись бороться с ее врагами и повиноваться приказам высших.
— Мы не давали клятвы убивать, — раздался еще чей-то голос.
— Повиновение высшим подразумевает все, что высшие, с Божьей помощью, сочтут нужным сделать для блага ордена.
Против этого аргумента уже никто не осмелился возразить.
— Вот что нам предстоит сделать, — сказал после паузы оратор, довольный тем, что начавшийся было спор прекратился.
Лэнг должен был наконец-то заняться ремонтом сожженной квартиры, которая еще не так давно была его домом. Письма, в которых управляющая компания умоляла принять меры, сменились петициями, спекулировавшими на необходимости проявлять уважение к соседям, на таких же основаниях владеющим своими клетушками. А потом посыпались гневные послания со ссылками на правила для проживающих. Из управляющей компании почти ежедневно звонили к нему в офис и с такой же регулярностью привозили незаказанные вещи из «Хоум депот». На постоянные звонки Сары, секретаря Лэнга, компания с готовностью обещала немедленно забрать не только биде, посудомоечную машину и громадную, предназначенную, вероятно, для ресторана газовую плиту, но и две душевые кабины, две раковины (одну фаянсовую и одну из нержавеющей стали), новейший унитаз, расходующий рекордно малое количество воды, и гигантский газовый гриль-барбекю, для размещения которого требовалось патио размером с футбольное поле. Но вместо этого каждое появление машины службы доставки знаменовалось добавлением новых бесполезных предметов, которые уже заполнили не только квартирку Лэнга, но и складское помещение в подвале дома.
Компания отделывалась обычными отговорками — компьютерный глюк, проделки гремлина, поселившегося в сети и сводящего на нет все усилия, которые «Хоум депот» предпринимает для того, чтобы удовлетворить запросы уважаемого клиента. Лэнг подозревал, что, по всей вероятности, какой-то подрядчик уже находится на волосок от банкротства, поскольку все, что он заказывает, так и не попадает на стройплощадки, и спасатели из компании-снабженца тщетно рыщут по киберпространству в поисках утраченного. Технология, как это частенько бывает, вытеснила действительность.