Секрет брата Бога
Шрифт:
Так прошел день его приезда, закончившийся в постели такой страстной любовью, что Лэнг потом удивлялся, каким чудом они не разбудили сына. Нынешний день начался с обильного завтрака и продолжился прогулкой в горах по скрытым в тени деревьев дорожкам и ленчем-пикником, после которого сыты были все, не исключая Грампса. Мысль о рыбной ловле пришла в голову Манфреду, когда он увидел в витрине отеля удочки и узнал, что постояльцы отеля и коттеджей могут ими пользоваться.
После всего этого они вернулись в коттедж, представлявший собой довольно удачную имитацию бревенчатого домика с грубыми дощатыми полами, застеленными лоскутными ковриками, балками под потолком и стульями из гнутой древесины (в Европе их называют венскими) — к сожалению, довольно неудобными.
— Манфред, раздевайся и отправляйся спать, — приказала Герт.
Мальчик послушно отправился во вторую комнату и появился с книгой, которую и протянул Лэнгу:
— Ты мне почитаешь?
Отцовский инстинкт против неодолимой телесной тяги к Герт… Ой, да ладно, много ли детей в наши дни интересуется книгами? Большинству родители вместо книжки включают телевизор.
Лэнг посмотрел на обложку. Братья Гримм. Страшные названия. Злобные тролли, ведьмы-людоедки… В кино такие сюжеты пошли бы как «детям до 13 только с родителями». Ничего удивительного, что у немцев такая тяга к темной стороне бытия [48] .
48
Оставим тягу американцев к темной стороне бытия — здесь они, пожалуй, впереди планеты всей — на совести автора.
— А нет ли у тебя Ганса Христиана Андерсена? — поинтересовался Лэнг.
— Какой ты слабонервный! — укорила его Герт, появляясь в двери главной спальни. Она была в халате, который отнюдь не мешал понять, что больше на ней ничего нет.
Какая сказка у братьев Гримм самая короткая?
Глава 7
Лэнг ничуть не удивился, обнаружив, что обзавелся «хвостом» уже через минуту после того, как прошел таможню. Больше того, он сам постарался облегчить преследователям задачу — отправился в Рим регулярным рейсом, а не на «Гольфстриме», заранее заказал билет на свою фамилию. Правда, он не стал брать багажа, так как не мог позволить себе тратить впустую время на ожидание, пока авиакомпания будет вести заранее обреченные на неудачу поиски чемодана, который окажется в это время в Сингапуре, а то и где-нибудь еще дальше.
Он хотел иметь компанию.
В том, кто именно к нему прицепился, можно было не сомневаться — мужчина средних лет, вставший позади Лэнга в очередь к железнодорожной кассе за билетами в Рим. Лэнгу не доводилось видеть пассажира международного рейса в плаще и при галстуке с тех самых пор, когда Джон Уэйн спасал над Тихим океаном свой загоревшийся «Констеллейшен», а происходило это в очень старом, пожалуй старше самого Лэнга, фильме «Великий и могучий».
Неизвестно, видел ли парень, стоявший в очереди за Лэнгом, этот фильм или нет, но в плаще, пусть и дешевом, он так же выделялся среди прочих пассажиров, как если бы на нем была балетная пачка. Несомненно, еще один любитель. Он обратился к кассиру по-итальянски, улыбнулся Лэнгу и отправился в кофейный бар дожидаться поезда. Рейлли чуть не потерял его из виду в круговерти, которая образовалась, когда люди хлынули из вагонов, сталкиваясь с теми, кто стремился скорее занять освободившиеся места. В любом другом месте пассажиры подождали бы, пока вагон освободится. Хотя, впрочем, в нью-йоркской подземке… «Хвост» Лэнга в одном вагоне с Лэнгом снова улыбнулся и уставился в окно.
Герт очень не понравился план Лэнга, но придумать ничего лучше ей не удалось. В конце концов, объяснил ей Лэнг, кто сможет лучше обеспечить безопасность Манфреда? Пригласить няню, даже с хорошими рекомендациями, было нетрудно, но вряд ли стоило полагаться на постороннего человека после перестрелки в загородном доме, нападения в Баден-Бадене и совсем недавней попытки похищения. Хендерсоны с радостью взяли бы малыша к себе, но их дом больше не охранялся. Лэнг рассматривал нынешнее положение со всех сторон и все больше укреплялся в мысли, что горы Северной Каролины являются достаточно безопасным местом хотя бы потому, что здесь нет прямого сообщения с внешним миром. Ну а если какая-нибудь заварушка все же случится, подыскать для сына более надежную охрану, чем родная мать, будет очень трудно.
Через полчаса он вышел из поезда и оказался в бурлящей людской круговерти, которую представлял собой Roma Termini, центральный вокзал.
Выйдя на улицу, Рейлли горделиво прошел мимо стоянки такси. Лишь неопытные туристы покорно стоят в очереди, которая только кажется неким подобием порядка, но может рассыпаться в любой момент. Опытный путешественник пройдет квартал-другой и перехватит машину, только направляющуюся к вокзалу. Человек из поезда все время держался чуть ли не вплотную. Лэнг терпеливо дождался, пока из подъехавшего белого такси выгрузится пассажирка и, вероятно, весь ее гардероб. Водитель громко крикнул, подзывая носильщика, и вскоре на тележке громоздилась целая гора чемоданов и чемоданчиков, поверх которой оказались саквояж, содержавший, вероятно, всякие вещи первейшей необходимости, и… Что? Или кто? Крыса в усыпанном стразами ошейнике? Лэнг не мог сообразить, что это за животное, пока оно не начало яростно лаять. Хозяйка принялась мольбами вперемежку с угрозами уговаривать капризную собачку замолчать. Рейлли от души пожалел тех пассажиров, которым придется ехать рядом с этим созданием, и представил себе, насколько трудно будет ее хозяйке торговаться с носильщиком.
Последний удалился, толкая перегруженную тележку, а водитель такси вопросительно взглянул на Лэнга. Но тот шагнул в сторону и вежливым жестом предложил занять машину человеку, стоявшему у него за спиной.
Итальянцы — культурные и доброжелательные люди. Не считая, правда, тех случаев, когда дело касается последнего свободного места в автобусе, поезде, траттории или же очереди на такси.
«Тень» Лэнга на секунду оторопела, не зная, что делать. Выбрать можно было только одно из двух — либо откровенно дать понять, что он следит за американцем, либо принять предложение и потерять объект слежки.
Он выбрал второе.
Возможно, когда-нибудь он станет рассказывать внукам, как его заставили сесть в такси без очереди. Хотя, вероятнее всего, он попросту испугался конфликта.
Лэнг наклонился к окошку следующего такси, назвал адрес и спросил цену. Римские водители любят дурачить приезжих и могут целый час катать человека, которому нужно в соседний квартал.
Водитель поднял обе руки — десять евро.
Лэнг покачал головой — он хорошо знал, какое расстояние ему предстоит проехать, — и поднял одну руку с растопыренными пальцами. Пять.
Вскоре они пришли к соглашению, и Лэнг сел в машину. Уличное движение в Риме, как всегда, представляло собой сумбур, где под несмолкающий рев гудков каждый ехал куда хотел, не обращая внимания на дорожные знаки и светофоры. Увидеть в этом хаосе «хвост» было просто немыслимо. Как обычно, оказавшись на месте, Лэнг немного удивился, что поездка прошла благополучно.
Машина резко остановилась на границе пешеходной зоны — на краю многолюдной пьяцца делла Ротонда. Лэнг расплатился, добавив немного на чай, взял из багажника свою дорожную сумку и направился через площадь. Наверное, в сотый раз за свою жизнь он остановился перед Пантеоном, единственным в своем роде эталоном простоты и симметрии.