Секрет успеха
Шрифт:
— Ты знаешь, я как-то читала… — От удовольствия она закатила глаза. — Мм…
— Что? — Он не узнавал своего охрипшего голоса.
— Доктор Рут писал… о-о-о…
— Так что же? — Он распечатал заветный пакетик.
— Что, если использовать сразу два презерватива… О, продолжай еще, пожалуйста… Вот так. О-о! Не останавливайся…
— Так?
— Да. Сильнее, прошу тебя.
— Серьезно?
— Да, я как раз об этом читала… — Она бессильно опустилась на подушки.
— Хочешь попробовать?
— А ты?
— С тобой я действительно
Их глаза встретились. Губы тоже.
— Прекрасная идея, — согласилась она.
— Ты такая красивая.
Элли закрыла глаза.
— Я хочу тебя.
— Сейчас, — хрипло прошептал он.
Она оседлала его, опускаясь все ниже, пока не застонала от ощущения полной близости.
— О-о-о… Еще, — потребовала Элли, сжимая кисти его рук в такт движению бедер. Чанс увидел, как растрепались ее каштановые волосы, волнами рассыпавшиеся по плечам. Он обхватил руками ее ноги, наблюдая, как она вздымается над ним, словно прекрасная фея, возникшая из мира самых сокровенных фантазий. Их тела еще сильнее сплелись в тесных объятиях. Их захватил неистовый эротический танец под музыку любви, и стоны отдавались эхом от потолка и стен комнаты, ставших невольными свидетелями чувственного безумия. Элли ощутила, как покрывается испариной ее лоб, как гулко бьется сердце, готовое выскочить из груди, и чуть не задохнулась, достигнув высшей точки наслаждения.
Опустошенная, она рухнула на его грудь, уткнувшись лицом в изгиб шеи, ощущая, как дрожит его обнаженное тело.
Некоторое время она лежала, радуясь тому, что сердце не спорит с разумом, уверенная, что никогда не испытывала подобного раньше. Несмотря на всю нелепость ситуации, Элли была на вершине счастья.
— Сумасшествие, — выдохнула она.
— Хм-м? — Его рука опустилась вниз по ее спине.
— Как ты себя чувствуешь? — Она вспомнила о разбитой голове.
— Замечательно. — Это был голос счастливого человека. — А ты?
— О-о-о! Как на празднике в честь Дня независимости.
— Что?
— Словно я вернулась домой.
— Хорошее ощущение. — Он осыпал ее лицо поцелуями. — Мне тоже хорошо. Элли, ты не представляешь, что ты для меня сделала.
— Чанс, — она потерлась щекой об его грудь, — кажется, тебе стоит немного отдохнуть.
— Думаешь?
— По-моему, я знаю лучший способ избавления от головной боли.
— Секс — вот лучший способ.
— Доктор пришел бы в ужас от таких заявлений.
— Только не доктор Рут.
Она рассмеялась.
— Теперь единственный наш шанс уйти отсюда — воспользоваться моментом, когда откроют дверь. Так что тебе лучше набраться сил.
— И тебе бы не помешало.
— Я хочу заглянуть в замочную скважину.
— Не надо. — Чанс еле удержал ее. — Полежи со мной.
— Они могут прийти за нами ночью. Я…
— Полежи со мной, — настойчиво повторил он. — Немножко.
Казалось, тело само подчинилось порыву чувств, которым не было дела до желаний разума.
— О’кей, —
Элли проснулась от шума за дверью. В кромешной тьме она почувствовала себя слепым котенком.
— Что случилось? — Чанс быстро сел на кровати.
Вслед за голосами и возней раздался глухой стук, потом крик, потом еще несколько глухих ударов.
— Господи, что это? — испугалась Элли, пытаясь нащупать выключатель и разыскать свою одежду. Послышалось скрежетание ключа в замке. Она соскочила с кровати, судорожно подбирая разбросанные по полу вещи. Дверь вдруг распахнулась, и в лучах электрического света, льющегося из коридора, возник Харвей.
— Боже правый!
— Это ты? — Элли словно пригвоздило к полу.
— Они отобрали вашу одежду?
— Нет, конечно.
Последовала неловкая тишина.
— А… Ну-ну, — наконец протянул Харвей с пониманием.
— Отвернись, — потребовал Чанс.
— Ах да, простите!
— Где мое платье? Где выключатель? Нет, сначала где мое платье? — Элли заметалась по комнате.
— Вот оно.
— Но мне нужно белье.
— Эй вы, двое, вы понимаете, в какой находитесь опасности? — спросил Харвей, не оборачиваясь.
— А что ты вообще тут делаешь? — Элли наконец собрала часть одежды. — Нет! Только не оборачивайся!
— Который час? — раздался из темноты голос Чанса. — О Господи, моя голова!
— До сих пор болит?
— Где мое платье?
— Харвей, что ты сделал с охранником? Как ты вообще разыскал нас?
— А где Уилсон?
— Да когда наконец будет светло? Харвей, включи свет!
Парень щелкнул выключателем. Искоса бросив взгляд на растерзанную кровать, он многозначительно усмехнулся.
— Ну вы даете, ребята!
Элли покраснела.
— Нам надо отсюда выбраться, — сказал Чанс.
Неожиданно раздавшийся грохот испугал Элли. Будто в соседнем номере в стену швыряли стульями. Потом в отдалении послышался чей-то голос.
— Ага! Там, по соседству, другой узник, — догадался Харвей.
Элли вздрогнула.
— Чанс, помнишь, прежде чем Уилсон запер нас здесь, он говорил что-то о парне за той дверью?
— Нет. Я был в отключке.
— Пошли!
Они выскочили в коридор. Около распластанного на полу недвижимого тела охранника Лютера Чанс остановился и забрал пистолет, поставил на предохранитель и засунул за пояс белых форменных брюк, а затем присоединился к остальным.
— Думаю, ключ должен подойти, — сказал Харвей, пытаясь открыть дверь соседней комнаты.
— Как тебе удалось повалить охранника? — не могла успокоиться Элли.
— С помощью чулка, наполненного монетами! Вы что, не видели «Жажды смерти»?
— Вот те на. — Чанс мог бы позавидовать такому знанию кинематографа.
— Там, должно быть, уместилось много монет, — заметила Элли. Ничего удивительного, что Харвей звенел при каждом шаге.
Между тем он справился с замком и распахнул дверь в комнату.