Секреты скандальной невесты
Шрифт:
Все эти названия для окружающих были не более чем романтизированными битвами. Невероятным усилием воли она удержала подступившие слезы. Перечисление достижений генерала звучало, словно гудение армии насекомых в летний полдень.
А потом все закончилось. Движением руки принц-регент накинул на плечи Леланда Пимма невидимую мантию. Отныне он был герцогом Дарлингтоном, семнадцатым в очереди на королевский трон. Жалованная грамота была передана новому герцогу, который принял ее с дрожащей самодовольной улыбкой и надменным поклоном.
Пимм повернулся к Элизабет
– Я прошу снисхождения Двора, – обратился Пимм с экзальтацией, смешанной с почтением. – Принц-регент и архиепископ милостиво согласились пренебречь поздним часом. Архиепископ приехал, чтобы исполнить в этот вечер обряд венчания.
Звучат приличествующие времени и месту слова, безо всяких эмоций подумала Элизабет.
До Элизабет долетел гул любопытствующего бомонда, и она поняла, что все ее планы вот-вот осуществятся. У нее пересохло во рту до такой степени, что она с трудом сглотнула. Глаза генерала скользили по ее лицу, выражение его лица было торжествующим.
Она никогда не сможет понять, почему Леланд Пимм пожелал ее – женщину, которая не хотела быть его женой. Ах, видимо, таков был каприз наваждения. Бессмысленно искать причины.
Принц-регент хмыкнул:
– Еще никогда не было столь пылкого жениха, как вы, Дарлингтон.
Пимм засиял, услышав, что принц назвал его новым именем.
Принни ухмыльнулся:
– Я изумлен. Расскажите всем присутствующим здесь джентльменам, какую силу убеждения вы использовали, чтобы уговорить вашу скромную невесту приблизить радость завтрашней свадьбы?
– Дело в том, что Элизабет не хочет создавать неудобства вашему величеству и просить о вашем присутствии в церкви завтра утром.
Принц хмыкнул и кивнул:
– Понимаю. Она тоже с нетерпением ждет брачной ночи.
Элизабет почувствовала, что к ее щекам поднимается жар.
– А она не глупа, – продолжал принц. Ибо ей следует подхватить вас, пока другое красивое личико не украло любимого сына Англии.
Послышалось несколько смешков, но они тут же стихли, стоило архиепископу в серебристо-голубом облачении податься вперед.
Уголком глаза Элизабет взглянула на пустое место, где в тени за троном находились два кошеля. Друзья выполнили ее поручение. Она могла наконец глубоко вздохнуть, несмотря на тугой корсет, который сдавливал ей грудь.
Ее ноги налились свинцом, когда она посмотрела туда, где до этого находилось трио. Был виден лишь Куинн, поддерживающий Эйту, бледную как смерть.
Она повернула голову к Леланду и встретила на его лице точно такое выражение, которое было у него в тот момент, когда он сообщил о смерти отца. В тот день, когда он настоял, что Элиза должна выйти за него замуж. В тот день, когда он солгал ей, что это было последним желанием ее любимого отца.
Пимм протянул к ней руку в безукоризненно белой перчатке. Элизу внезапно окутал холод, она сделала шаг навстречу своей судьбе и сунула свою ладонь в его руку.
Элиза была на многих свадьбах, и когда с языка архиепископа слетели знакомые слова, она не обратила на них внимания. Ее ноги занемели.
Архиепископ спросил, нет ли среди присутствующих человека, который знает о возможных препятствиях к браку. Ее последняя надежда пала, когда зал наполнила тишина незнания.
– Леланд Реджинальд Пимм, герцог Дарлингтон, хотите ли вы взять эту женщину в жены и жить с ней вместе по Божьему закону? Будете ли вы любить ее, утешать, уважать и поддерживать в болезни и здравии и будете ли, отказываясь от других, оставаться с ней до тех пор, пока… – Голос архиепископа прервался.
Все началось с легкого постукивания, доносящегося неизвестно откуда. Оно становилось все громче. Это были шаги бегущего человека.
Среди гостей послышалось недоуменное бормотание. Принц-регент метнул взгляд на королевских лакеев, которые постучали золотыми посохами о мраморный пол, чтобы успокоить толпу.
Стук в запертую дверь грозил прервать все действо. Леланд проигнорировал происходящее и торопливо выступил вперед. Его голос был едва слышен, гораздо более громкий шепот доносился со стороны каменной стены готической палаты.
– Я, Леланд Реджинальд Пимм, герцог Дарлингтон, беру тебя, Элизабет Ашбертон, в качестве законной жены, чтобы быть с тобой отныне…
– Кажется, кто-то опоздал, – сказал принц-регент, заставив Леланда приостановить произнесение клятвы верности.
– Я намерен продолжить, – потребовал генерал, отныне герцог, едва скрывая ярость, и продолжил: – В богатстве и бедности, в болезни и здравии, любить и лелеять…
Стук в дверь, напоминающий удары древнего стенобитного орудия, стал еще настойчивее.
– Стража, – махнул рукой принц-регент, все еще сохранявший благожелательное настроение, – откройте дверь. Давайте посмотрим, что это за безумец, который осмелился прервать свадьбу моего дорогого Дарлингтона.
– Ваше величество, – хрипло проговорил Леланд, – я предпочел бы продолжить. Элизабет, твои обеты…
Принц вздохнул.
– Да, но я предпочел бы увидеть, кто этот человек. После этого я решу, заковать ли его в кандалы или взять в придворные шуты, чтобы сделаться его учеником.
– Дверь распахнулась, и Элизабет устремила взгляд на человека, стоящего в проеме. О Господи! Нет!
Это была фигура мужчины, которого она с трудом узнала, и эта фигура двинулась вперед. Он выглядел неопрятным, неряшливым, пьяным.
Элизабет никогда не видела его таким – походка была неровной, волосы взлохмачены, галстук наполовину развязан, выражение лица безумное. Человек, вполне похожий на типичного завсегдатая низкопробного кабака. Элизабет обуял ужас.
В течение нескольких последующих кошмарных мгновений она отметила для себя три вещи, во-первых, реакция принца-регента представляла собой смесь эмоций: на одну треть – удивление, на две трети – любопытство. Во-вторых, на лице Леланда Пимма, который безжалостно сжал ее руку, отразилась не поддающаяся контролю ярость. И наконец, Роуленд Мэннинг жаждал затмить тот последний скандал, который она учинила в этом брачном сезоне.