Сектант
Шрифт:
Начальник подотдела снабжения Иванов Иван Абрамович удивительно напоминал Весельчака У из мультфильма: такой же круглый, лысый, с очень-очень добрыми глазами и сладким голосом. В принципе он был совершенно не против закупить чернила, вот только… В потоке этих самых «только» Сергей тонул и захлебывался. С одной стороны, чернила губоно нужны для снабжения школ, с другой стороны, отдел может закупить их у других людей. С одной стороны, анилиновые лучше ализариновых, с другой стороны, не мешало бы посмотреть на образцы. С одной стороны, Сергей лично ему
– Иван Абрамович, – вклинился в поток причин Сергей, – я уже понял, что вы колеблетесь. Скажите, что могло бы повлиять на ваш выбор?
Начальник подотдела замялся так жеманно, что Сергей заподозрил, что он просто хочет взятку.
– Понимаете ли, Сергей Абрамович…
– Аркадьевич.
– Верно, Аркадьевич, так вот, видите ли, с одной стороны, предлагаемая вами цена нас устраивает, но с другой стороны, не могли бы вы снизить ее, скажем, копеек на пятьдесят?
– Иван Абрамович, а что вы скажете, если я снижу цену на двадцать копеек…
– Ну, видите ли…
– Но с каждого пузырька десять копеек я буду передавать лично вам.
– Вы что, мне взятку предлагаете? – ненатурально возмутился Иван Абрамович, понизив голос.
– Вы согласны?
Судя по глазам, в голове начальника подотдела сейчас быстро-быстро щелкал счетчик: тысяча сто семьдесят пять литров в месяц, одиннадцать тысяч семьсот пятьдесят флакончиков… Одна тысяча сто семьдесят пять рублей. В месяц. Ни за что, только за согласие. Или срок в случае, если вся эта афера раскроется.
В борьбе страха и жадности победила жадность.
Из губоно Сергей вышел с договором о поставке чернил в папке и чеком на две тысячи рублей в счет будущих поставок. Личное обаяние Сергея и бутылка коньяка с надписью «Шустовъ» на поблекшей этикетке позволили выцыганить аванс в размере десяти процентов от месячного поступления товара.
Как с таким жуком работает Слава, не от мира сего товарищ, думал Сергей по дороге к банку… Стоп, к какому банку? Обналичить чек и всю ночь стеречь деньги? Глупо. Завтра. Заплатить за все, заказанное сегодня, выдать аванс Виктору Алексеевичу и, возможно, тем, кто наймется на работу завтра. А сегодня… Еще осталось обойти пять медиумов и одну гадалку Варвару, кажется, ту самую, которую тетя Софа обозвала сумасшедшей.
– Постой-ка, любезный. – Сергей тронул за плечо извозчика. – Поедем-ка вот по этому адресу…
Измученный извозчик послушно повернул лошадь.
Сергей проснулся рано утром. Лежа в постели, он вспоминал то, что успел сделать вчера, и составлял план действий на сегодня.
Попытка объехать медиумов закончилась на первом же визите: как оказалось, Сергей напутал в собственных записях и всех медиумов уже опросил под видом оккультистов. То-то они все собирались духов вызывать…
Так как Сергей всех оккультистов-медиумов обошел два раза: сначала с вопросами об артефакте, а потом – о Вацетисе, то, когда он пришел в третий раз к одному из них, тот чуть не начал креститься.
Итак, из составленного списка неопрошенными остались только один медиум, который, наоборот, оказался записан как оккультист, одна гадалка Варвара. Ее Сергей оставил напоследок.
Гадалки не оказалось дома. Сергей уже было собрался отправиться к медиуму, несмотря на усталость, однако извозчик взвыл и всеми богами сразу попросил отпустить душу на покаяние. Когда извозчик привез Сергея к дому и тот вышел из повозки, он исчез так быстро, как будто владел компьютерными спецэффектами.
На сегодня, значит, у нас в планах: обналичить чек, посмотреть, что там за народ собрался устраиваться на работу, дать денег Виктору Алексеевичу и отправить его за химикатами, пойти в гаражи, извиниться за вчерашнее, – он ведь пообещал прийти после двух и забыл, – перевезти-таки бензол, сходить к Славе, поговорить насчет ручек, если останется время и если до вечера он со всем управится, найти медиума или гадалку, с кем повезет.
Насыщенный денек…
Ну а тогда чего лежишь? Встать!
Сергей вскочил и отправился умываться.
Плотно набитый кошелек приятно оттягивал карман. У пояса чувствовалась тяжесть револьвера, напоминающая о том, что с такими деньгами клювом щелкать не стоит.
В банке выдали две тысячи рублей бумажками по десять червонцев. Сергей осмотрел издалека извозчиков, подумал, что накатался он вчера, и решил пройтись вдоль по Октябрьской.
Теплое солнышко, слегка прохладный ветерок… Цокот конских копыт, тарахтение автомобилей, звонки трамвая… Люди, люди, люди… Спешащие и степенно прогуливающиеся, старики с тросточками и снующие повсюду мальчишки… Блестящие хромовые сапоги начальников и смазанные дегтем стоптанные сапоги крестьян, лаковые туфельки девушек и белые парусиновые туфли юношей… Френчи, косоворотки, гимнастерки, платья, кожанки, кофточки, жакеты, юбки, джинсы, толстовки… Джинсы?!
Сергей резко обернулся. Нет, ему не показалось: мимо него, не торопясь и совершенно не скрываясь, прошел молодой парень в рубахе с широкими серо-белыми полосами, белой кепке и синих джинсах.
Откуда?
– Доброе утро, уважаемый, – проскрипело за спиной. Сергей резко обернулся. А, ну да, вот и ответ на вопрос о джинсах…
Старый портной Шумахер, который наверняка и был причиной распространения джинсов в городе, уцепился Сергею в рукав и завел под домовую арку:
– Отлично выглядите, товарищ Вышинский, прямо-таки цветете…
– Товарищ Шумахер. – Сергей осторожно отцепил его пальцы от своей куртки. – Вы решили мне это сообщить, полагая, что сам я не в курсе?
– Молодежь, молодежь… Все-то они торопятся, все-то они спешат… Нет, чтобы поговорить со старым человеком, которому, может, не так и много осталось той жизни…
– Ближе к делу.
– Я слышал, вы решили осесть в Пескове и заняться мирным делом и, долго не раздумывая, отправились по пути Бессмертного?
– Кого?!
– Того самого товарища, который тоже планировал затопить город чернилами и, несмотря на свою фамилию, все-таки не смог вынырнуть из реки этой весной. Неужели вы не знаете о том, как он умер?