Секториум
Шрифт:
— Ну, все… — прошептала Алена, — прощай диссер.
— …Алена займется научной работой в своем институте, — услышал ее шеф. — Заодно поможет мне с анализом информации.
— А мне? — спросила я.
— Ты сядешь в сеть прямо здесь и немедленно. Пока они бродят, протестируешь мне все слэповые аномалии, которые собрала Алена. За истекший месяц появились новые сайты по уфологии, посмотришь и сходишь в свою библиотеку, проверишь прессу. Пусть тебе сделают подборку по интересующей тематике. Предложи по двадцать долларов за каждую удачную статью. Думаю, с этим проблем не возникнет. Этьен сделает то же самое по франкоязычной периодике. Андрей — по англоязычной. У Миши есть специальный поисковый сканер. Не надо бояться брать
— Галкина в Сахару, — раздался робкий голос с акцентом.
— Полинезия, — добавил другой голос.
— Люк и Андрей на обратном пути, — распорядился шеф, — если успеют… — и продолжил.
— Индия? — спросил Этьен.
— Индия — Семен и Малик.
— Этьен хочет в Индию, — объяснила Алена. — Аж чешется.
Вега поглядел на Этьена.
— Что тебе делать в Индии, дурень? — спросил он по-русски. — Ты же по-английски едва понимаешь, а Малик с детства говорит на всех языках, от турецкого до японского. — Он выдержал паузу, чтобы мы прочувствовали, какие полиглоты имеются в наших рядах. Что тебе там делать с гвоздями? Ты мне нужен в Европе.
Этьен устыдился. Вместе с ним примолкли и остальные.
— Мишкина в Бермудский треугольник, — не мог успокоиться Адам.
— Дался тебе Мишкин! — вступилась я за товарища.
— Кастрировать и на льдину.
— Адам! — вспомнил Вега. — На радары…
— Нет! — вскрикнул Адам, не дослушав приговора. — Только не радары!!!
— На круглосуточное дежурство. Будешь отслеживать сигналы и корректировать орбиту.
— Там Мишкина система! — взмолился Адам. — В ней сам черт ногу сломит!
Но шеф не собирался обсуждать трудности:
— Заодно разберешься в системе. Возьмешь Мишины записи и разберешься, наконец. Миша, если появится, тебя подстрахует.
— Шеф!!! Не сгуби…
— Все! — прикрикнул на него шеф. — Миша мне нужен на «Марсионе». Там действительно аварийная обстановка. Или ты вместо него отправишься на «Марсион»? — Адам заткнулся. — Возьмешь схемы и разберешься. Хотя бы здесь мы должны научиться справляться без Миши.
— Нет, — жалобно простонал Адам. — На «Марсион» его, гада! Пожизненно.
Миша нашелся сам, когда народ разбрелся во все стороны света. Моя прихожая опустела, стала неуютно огромной, а модуль непривычно тихим. Я сутками не отходила от компьютера и едва успела за неделю просмотреть Аленину картотеку. Внешний мир отдалился, городской телефон умолк. Я разучилась отличать междугородние звонки от местных и не узнала Мишин голос. Почему-то мне показалось, что это брат. «Как не вовремя!» — успела подумать я. Наверняка он собрался в Минск, если уже не стоит на вокзале. С тех пор, как брат устроился менеджером в мебельную фирму, он не вылезал из командировок и мог явиться в любой момент.
— Шеф очень сердит? — услышала я в трубке грустный голос.
— Мишка! Ты?
— Что-нибудь интересное для меня на конференциях было?
— Ты где?
— Вообще, что новенького?
— Поступило предложение тебя кастрировать. Проголосовали единогласно.
— Вот как? Ни одна сволочь не воздержалась? А, впрочем, может так лучше. Может, поживу спокойно на старости лет.
— Как твои дела, Миша?
— Ох, — вздохнул он тяжко. — Не спрашивай. Лучше посоветуй, как мне теперь к шефу подползать? Он меня сразу прибьет или…
— Подползай быстро. Тут длинная очередь желающих тебя убить. Шеф это сделает более гуманно.
— Ясно, — еще тяжелее вздохнул он и задумался.
— Когда тебя ждать?
— Не могу я, Ирка, приехать.
— Чего так?
— Ой, не спрашивай. Не могу.
— Все очень хорошо или очень плохо?
— Все очень странно. Я теперь, понимаешь, в философских раздумьях нахожусь: дурак я на самом деле или слишком умный? Что, в принципе, одно и то же.
— Миша, на «Марсионе» аварийная обстановка.
— Знаю, — вяло ответил он. — У меня тоже… аварийная. Хрен с ним, с «Марсионом». Ты объясни шефу, как сможешь. Скажи, мол, виноватым себя чувствую. Чтобы зла не держал…
Связь прервалась. Миша не перезвонил. Я поставила рядом телефон, в надежде, что это когда-нибудь случится, но он не перезвонил ни через час, ни через день, ни через неделю. В модуле по-прежнему было тихо и пусто. Больше не шумела его любимая музыка, мне давно не приходилось жарить курицу на обед. Только одуревшие от безделья сиги самостоятельно слонялись по подземельям. На мою беду, они освоили лифт, а Вега не успел им объяснить, что личное жилище землян неприкосновенно.
Сначала их визиты отвлекали и утомляли. Потом я смирилась с ними, как с предметами мебели, купленными не на мой вкус. А, так как большинство мебели было куплено не мной, то смириться было нетрудно. Спасала работа и деликатность визитеров. Вскоре я стала их различать. Один сиг все время молчал. Другой — много и охотно общался, при этом то и дело советовался с товарищем. Молчаливый сиг был чуть крупнее и светлее кожей, он двигался плавно и осторожно, часто закрывал глаза, потому что они слезились под плевами. Общительный сиг был шустр. Его глаза не слезились, а руки щупали все подряд. Оба они ростом были примерно мне до плеча, и оба не могли дождаться, когда их экспертная миссия завершится. Во мне их привлекало главным образом спокойствие. Я не обращала внимания на их хождения вокруг и вежливо отвечала на вопросы. К тому же, я оказалась единственным земным существом в зоне их досягаемости. Их забавляла и озадачивала моя способность понимать, о чем они говорят, при этом неспособность перевести дословно, как это делал офисный «переводчик». Я оправдывалась хронической усталостью, и сиги рекомендовали мне интенсивный оздоровительный сон с эффектом невесомости, то есть, почти вверх ногами. Меня в них забавляли попытки вплетать в речь русские слова. У сигов был такой же акцент, как у Веги, если его заставали врасплох, и это, несмотря на то, что они принадлежали к разным сигирийским расам. В итоге я получила персональное приглашение на Блазу — единственную планету Сигирии, куда нас, землян, иногда допускали братья по разуму. Это было чем-то вроде коммутативного, научного и образовательного центра цивилизации, устроенного под универсальный «Интурист», а заодно, историческая родина моих посетителей.
Однажды, расхрабрившись, бэты попросили разрешения подняться в верхний дом, чтобы собственными глазами видеть, как протекает жизнь на моей планете. Я предупредила, что вдоль окон у меня забор. То есть жизнь мимо верхнего дома протекает гораздо менее интенсивно, чем, например, перед следящими камерами, которыми сотрудники конторы обмолотили Землю, но если им важно видеть своими глазами… Сиги быстро ринулись к себе, наверно, за пишущими камерами для семейного видео.
На часах было восемь вечера. У дороги горел фонарь. Люди шли с работы, мелькали в решетке забора, машины проносились по дороге. Сиги не сразу решились приблизиться к окнам. Постепенно они осмотрели весь дом, сунулись в трубу камина, ощупали рога, висящие на стене. Я объяснила, что рога принадлежат моему другу Мише, которого тщетно ищет контора, и мои сиги запутались в человеческой биологии.