Съём без правил
Шрифт:
Глава 13
Несколько дней спустя, я сижу в кабинете и, получив очень важную информацию, дико счастлив от того, что продвинулся в своем частном журналистском расследовании. О женщинах сегодня я не думаю, голова забита совсем другим. Разложив на столе всю имеющуюся у меня документацию, я вчитываюсь в присланный несколько минут назад факс из медицинского центра. Меня переполняют радость и торжество.
Культурно постучавшись, в кабинет заходит Алекс. В руках он держит стопку бумаг. Полагаю, что это несколько статей для нового номера, над которыми он сейчас работает. А
— Эректильная дисфункция, Алекс!
— Что это значит, Костя? — хмурится друг, замирая на пороге.
— Это значит, что там, — показываю на свои штаны, — ничего не работает!
— Господи, — хватается Алекс за сердце, — у тебя это случилось так рано? Да как же так, Костик? Ведь работало, как часы? За что такая несправедливость? Горе-то какое!
— Очень смешно, — простонав, театрально закатываю глаза.
Алекс хохочет, присаживаясь за стол. Конечно же ему известно, что речь пойдет не обо мне.
— Я докопался до истины. Этот мужик, — тычу в фотографию в своих руках, — Соловьев Андрей Сергеевич, сидит в тюрьме незаконно.
— Это как? — присаживается ближе Алекс, заинтересовавшись. — Я думал у нас Коля Басков на повестке, а тут Соловьев.
Переведя дыхание, чуть привстаю и отрицательно машу руками, заставляя себя слушать.
— Помнишь, — быстро облизываю пересохшие от волнения губы, — я рассказывал тебе об исчезновении студентки? Ее нашли, вернее ее тело, в лесополосе за Володаркой. Жуткая история. Так вот, следственная группа моментально обвинила ее преподавателя.
Трясу фотографией перед лицом Алекса.
— Этого самого Андрея Сергеевича Соловьёва, мол, он надругался над девушкой, а потом спрятал в лесу. Соловьевы живут в доме моей бабушки, я поговорил с его женой. И она, рыдая, непрозрачно намекнула, что кого-то очень боится. И, что не мог ее Андрюша этого сделать, так как ему не позволяет здоровье.
— Жены всегда выгораживают мужей, — неопределенно пожимает плечами Алекс. — Это не повод считать его невиновным.
— Еще какой повод, Алекс! — многозначительно поднимаю указательный палец вверх. — Смотри сюда. Я стал опрашивать соседей, его сослуживцев. Маньяка всегда видно, люди, которые общаются с ним часто, они замечают странности. Я в этом просто уверен!
— Тише, тише, ты меня слюной забрызгал.
— Неважно, — махнув рукой, встаю и подхожу к доске, на которой наклеены фотографии тела девушки. — Я восстановил картину того дня, когда исчезла студентка. Соловьёва обвинили лишь потому, что он проводил девушку, так как пары закончились поздно. Он был последним, кто ее видел. А потом, якобы, признался.
Криво усмехнувшись, Алекс прокомментировал:
— Я представляю, после чего он признался в застенках закона и справедливости.
— Вот именно, — я хмурюсь. — Коллеги по работе мне рассказали, что у Соловьёва довольно слабое здоровье и, скорее всего, он просто не выдержал того, что с ним делали. Подписал все, что ему подсунули. Дело состряпали, родителей погибшей хоть немного успокоили, получили премию и разошлись.
— Ну и... — откидывается на спинку
— Я пошел в поликлинику, пришлось постараться, чтобы получить доступ к его медицинской карте.
Алекс ждет продолжения.
— Так вот, — перехожу на шепот, — там ничего нет.
— Как это?
— Пару медосмотров, где все якобы отлично и анализы, кстати, тоже неплохие. Медсестра, которая мне помогла…
Алекс пошло подмигивает.
— О, я хочу знать все грязные подробности.
— Сейчас речь не об этом, — прищурился, размышляя. — Она как-то странно замалчивает то, почему у слабого здоровьем человека, такая чистая карта? Ты видел карту моей бабушки? Там же куча приклеенных дополнительных страничек. Распухшая тетрадка буквально разваливается по частям.
— Зачем-то им понадобилось скрывать это.
Сажусь, ставлю локти на стол, потирая кулаки.
— Воот, Алекс, воот. Ты начинаешь соображать. Казалось бы, я зашел в тупик. Снова пошел к супруге Соловьёва, и на этот раз, она мне даже не открыла, скорее всего ее тоже запугали. Не представляю, что у него за адвокат был такой, но сейчас снова не об этом.
Я увеличиваю Google карту на экране своего компьютера.
— За домом Соловьёва есть медицинский центр «Ринево».
— Ты думаешь? — заинтересовавшись, Алекс перегибается через стол.
— Я не думаю, я знаю, Алекс. Возле твоего дома открывают медицинский центр, с точность девяноста процентов, ты будешь там делать узи, посещать узких специалистов, потому что это близко. А кого врача чаще всего посещают мужики за пятьдесят?
— Ухо-горло-нос?
— Уролог, Алекс.
— Ну я не знаю.
— И слава богу. Так вот, — продолжаю. — Карту поликлиники они вычистили, а заглянуть в «Ринево» не догадались. Так спешили повесть на Соловьёва это дело, и запихнуть его за решетку. В общем, мне пришлось потрудиться, чтобы уролог раскрыл для меня медицинскую тайну. Пришлось пообещать, что ни их центр, ни тем более его имя, нигде не всплывут. У Соловьева эректильная дисфункция, Алекс. Он не мог надругаться над девушкой и долго тащить по лесу тоже не мог. А именно на этом настаивает следствие.
— Вот же гады, — бурчит Алекс себе под нос.
— Я сейчас завершу статью и разошлю разгромную историю в ведущие новостные издания. Это дело получит резонанс и им придется открыть его заново. Заняться, наконец-то, поисками настоящего преступника.
— Я так горжусь тобой, друг, — поджимает губы Алекс.
— Спасибо.
— В прошлый раз ты спас приют для животных от закрытия, а теперь спасаешь невиновного человека.
— Дело даже не в этом, Алекс. Где-то бродит настоящий урод, он может погубить еще одну невинную девушку, пока за него в тюрьме сидит Соловьев.
Мы с Алексом молча смотрим друг на друга, он со мной соглашается. А я ощущаю какую-то странную удовлетворенность. Это невероятное чувство — приносить реальную пользу. Как будто твоя жизнь имеет настоящий смысл, словно ты существуешь на этой земле не просто так. Задумавшись, я поудобнее устраиваюсь за своим рабочим столом.
— Ладно, — закрываю папку Соловьева, — давай вернемся к нашим баранам. Нужно еще свой номер подготовить к печати, — тянусь я за бумагами, что принес Алекс.