Семь чудес и гробница теней

Леранжис Питер

– Не знаю я! – огрызнулся я. – Может, тут какой-то шифр. Ты же у нас специалист!

Голоса приближались. Среди них явно выделялся громовой рев Торквина.

– Если есть пароль, – сказала Эли, – здачит, его дуждо как-то ввести. Через клавиатуру или падель.

Клавиатура. Цифровая панель.

Я внимательно посмотрел на сообщение.

– Буквы в клетках, – сказал я. – Похоже на клавиатуру.

– До это де ода. – Эли нервно оглянулась через плечо. – Это сообщедие! Отодвидься. Дай бде посботреть…

Вдвоем мы уставились на эту дурацкую

оскорбительную штуку. Я отрешился от смысла слов и сосредоточился на буквах. Они крутились у меня в голове, переставляясь и соединяясь в новые слова. Что-то в этом было…

Я коснулся пальцем «С» в слове «Выкусите». Жидкокристаллический экран замерцал:

С

В Ы К У С И Т Е, Т У

П Ы Е Б А Р А Н Ы!

– Что ты сейчас сделал? – поразилась Эли.

– Свирепые… – пробормотал я, набирая это слово по буквам – «В» как первая из «Выкусите», «И» как предпредпоследняя из «Выкусите», «Р» как третья из «Бараны» и так далее. Я просто нажимаю на буквы из слова.

– Это слишкоб просто! – возразила Эли.

СВИРЕПЫЕ

В Ы К У С И Т Е, Т У

П Ы Е Б А Р А Н Ы!

Дверца пискнула. Я отпрыгнул назад.

– Это клавиатура!

Эли с трудом сглотнула.

– Идогда, – сказала она, – простота открывает двери…

Я что было сил уперся в дверцу, но она даже не сдвинулась.

– Дужно далечь всеб телоб! – посоветовала Эли.

– Вот ты и попробуй!

– Ди за что! – дала задний ход Эли.

Я нажал еще раз. Голоса определенно становились громче. Обернувшись, мы с Эли увидели Торквина, спорящего о чем-то с тремя наемниками Масса. Я поспешил выключить фонарик, отклонился назад и с силой впечатал плечо в дверь.

Под ударом толстый слой затвердевшего сгнившего мусора отвалился, явив дверную ручку в форме рычага. Я схватился за него мокрой от пота рукой и дернул вниз. Дверь распахнулась, но, к моему удивлению, наружу. Я посветил внутрь фонариком. Помещение оказалось куда просторнее и глубже, чем я ожидал, примерно фута четыре на четыре. Я просунул в дверной проем голову, чтобы осмотреть все пространство. И почти сразу увидел слева два брезентовых мешка, тяжелых, круглых и точно нужного нам размера. Их горловины были стянуты веревками. Один был оливкового цвета, другой – коричневого. Оба были изрядно потрепаны и в дырках. Видимо, Бегад очень торопился, когда прятал их здесь.

Я поспешно раскрыл оливковый мешок, и мне в лицо ударило беловатое свечение летающего локулуса. Улыбнувшись, я вновь затянул веревку на горловине и открыл второй. Хотя я и не мог видеть локулус невидимости, я знал, что это был он.

– Есть! Они у меня! – Убедившись, что горловины мешков крепко стянуты, я вытащил их наружу и, приготовившись бежать, повернулся к Эли. В лицо мне ударил слепящий луч света.

– Эли, ты не могла бы опустить эту штуку?

В ответ раздался горловой бас:

– Не вопрос.

Я невольно отпрыгнул, когда

луч фонарика скользнул вниз, а передо мной оказался мужчина, лицо которого было скрыто капюшоном монашеской сутаны. В нескольких футах за его спиной в скудном свете фонаря я разглядел Эли. Торквин тоже был там. У обоих лица были пепельно-белые, а руки подняты над головой. За ними стояли трое наемников.

– Что за удача встретить вас здесь, – сказал брат Димитриос, откидывая капюшон. – Ваше исчезновение в Египте ужасно нас огорчило. Но как прекрасно, что вы решили вернуться и даже нашли для нас эти локули.

Глава 10

Остались только мы

Брат Димитриос вытянул перед собой руку ладонью вверх. Позади него стояли двое его верных головорезов. Брат Йоргос – темнокожий и лысеющий, с круглым лицом и бессменной жутковатой улыбочкой. У Ставроса, напротив, были пышные курчавые волосы, толстые и вечно нахмуренные, сросшиеся на переносице брови и подстриженная черная бородка.

Они оба целились из ружей в Эли и Торквина.

– Мне не доставляют никакого удовольствия подобные грубые методы, – сказал брат Димитриос, – но, уверен, все дело в недопонимании, которое в скором времени разрешится. Вы так резко оставили нас в Гизе.

– Вы нас похитили! – напомнил я.

Брат Димитриос хмыкнул:

– Мы освободили вас от людей, забравших вас из ваших семей. Разве это не означает действие, прямо противоположное похищению? Я бы даже сказал, это было спасение. – Не опуская руки, он медленно приближался. – Мы сделали вам предложение. Протянули вам руку помощи. Предоставили шанс избежать смерти. А вы сбежали к своим похитителям! И что, сильно вам это помогло?

Я сделал шаг назад.

– Вы уничтожили Вавилон! Запудрили мозги Марко! Превратили его в какого-то монстра! Пообещали ему, что он станет королем! Как прикажете вам доверять?!

– Но ведь мы единственные, кто говорит правду, Джек, – сказал брат Димитриос. – Мы хорошие парни.

– Вы разрушили Институт Караи! – крикнул я.

– А они бы разрушили нас, если бы у них была такая возможность, – возразил брат Димитриос. – Они всегда собирались это сделать. Но сейчас все это уже не важно. «ИК» больше не существует. Остались только мы. Как и должно быть. Не сомневаюсь, со временем мы завоюем твое доверие, Джек. А пока нужно лишь, чтобы ты отдал нам локули. Это будет самым разумным твоим поступком. Как для тебя самого, так и для всего мира.

Он потянулся к обоим мешкам, и Эли громко выдохнула:

– Нет!

Я крепко сжал пальцы и попятился. Брат Димитриос вновь хмыкнул:

– Какие мы стеснительные. А ведь именно ты столь щедрым образом указал нам путь на этот остров, который мы искали десятилетия.

«Стоило нам покинуть защищенную область вокруг острова, как Масса смогла вновь поймать сигнал», – вспыхнули в моей голове слова Эли.

– Вы установили в тот телефон жучок! – возмутилась Эли.

Брат Димитриос вскинул бровь: