Семь дней Создателя
Шрифт:
— Попроси "добро" у Хранителя.
Через несколько мгновений зазвучал во мне Любин голос.
— Слушаю тебя, Гладышев.
— У меня проблемы.
— Выкладывай.
— Я на острове Буяне среди моря-океана — помнишь, говорил.
— Где дочь твоя крылатая живёт?
— Помнишь. И здесь её соплеменники жили, а потом умерли все разом и непонятно от чего. Мы вернулись, а тут….
— Трупы?
— Скелеты.
— Нужны криминалисты?
— Я, конечно, не профессионал, но никаких следов присутствия посторонних на острове не обнаружил. Никаких признаков причин трагедии.
— Что хочешь от меня?
— Разрешение на мозговой штурм проблемы.
— Я хотела бы взглянуть на место трагедии.
— Ты не дослушала. Есть молчаливые свидетели — я говорю о деревьях и травах, о воде и песке, чайках и бакланах. Как научиться общаться с живой и неживой природой — вопрос для Всемирного Разума.
— Ты против моего присутствия на острове?
— Дашу во сне недавно видел — она одобрила мой выбор.
— Гладышев, бабник мой ненаглядный, за кого боишься?
— Прилетай, я познакомлю тебя с дочерью — она чудо….
Вернулся на берег и поделился новостью — к нам летит Главный Хранитель Всемирного Разума. Ликования не последовало. Дамы скорбели — ушли из жизни последние мужчины их незаурядного рода. Всё остальное — найдут ли убийц? накажут? — было второстепенным. У меня не было слов утешения. Да и нужны ли они? Свои мысли одолевали.
Боялся ли я встречи с Любой? Положа руку на сердце — да. Она могла, взглянув на Электру, прищурить глазки, надуть губки и процедить: "И вот на эту ты меня променял? Эх, Гладышев, Гладышев….". Но она этого не скажет, потому что светоотражающая Электра само совершенство женской красоты. Потому что твёрдо решил — хватит блукать по свету, пора остепениться, осесть и жить спокойно с любимой женщиной. Для осёдлой жизни очень подходила московская квартира, некогда подаренная маме её отцом генералом. А любимой женщиной будет Электра. Любаше останется то, что она больше всего желает — хранить Мировой Разум. Жестоко? А что делать? Не принимала душа Любин вариант коммунальной семьи. Теперь ждал и страшился визита на остров моей законной половины.
Люба прилетела одна. Я почему-то ожидал с ней своры криминалистов. Её, похожий на тарелку инопланетян, летательный аппарат вдруг пал с небес, завис на мгновение и плавно опустился на песок пляжа. Эффектно. Точно так же появилась Люба. Спустилась по люк-трапу. Одним взглядом оценила обстановку и стёрла с лица ослепительную улыбку. Подставила мне щёку. Пожала руку Электре, стрельнув по ней быстрым взглядом чёрных глаз. Осмотром Дианы осталась довольна. Задержала её пальчики в своей ладони, пригладила роскошные девичьи волосы:
— Какая прелесть!
— Это произошло здесь? — Люба обошла строй вытянувшихся на песке скелетов. — Их ни откуда не могли перенести?
— Следов не обнаружил.
— И этот исполин всё видел? — Любовь Александровна подошла к королевской пальме, пошлёпала ладонью почти бетонный ствол. — Всё видел и молчит? Не хорошо. Может, плохо спрашивали?
Куражится Главный Хранитель Всемирного Разума. Никогда не подозревал жену в театральных потугах. Кажется, и она поняла, что переигрывает. Сменила тон.
— Будем совещаться.
Присела на песок, указала место напротив.
— Расскажи, Алексей Владимирович, свою задумку.
— Если говорить конкретно об этой пальме — она такой же организм, как мы с тобой. Конечно, более низкого уровня.
Сказал и поправился.
— В чём-то. Но все основные функции жизнедеятельности ей присущи. У неё нет наших ушей, но она слышит.
Тронул себя за мочку.
Люба подхватила:
— Нет глаз, но видит. Нет носа, но чихает — будь здоров.
— Твоя ирония от неспособности понять или принять?
— Не зарывайся, Гладышев. Ты меня о помощи просишь или я тебя?
— И ты способна сейчас встать и улететь?
Наши взгляды скрестились — сталь звякнула о сталь.
— Хорошо, — сказала Люба после продолжительной паузы. — Что ты хочешь?
— Интересующую информацию от этой тропической красавицы можно получить двумя путями. Проникнув в её память волюнтаристически, то есть, с помощью приборов. Или гуманно — найдя контакт с её душой.
— Бред.
— И тем не менее.
— Тогда я сторонница волюнтаризма.
— Очень жаль….
На этом совещание было исчерпано. Мы поднялись весьма недовольные друг другом. Люба уединилась на летательном аппарате до самого вечера. Думаю, советовалась с Распорядителями. Я успокаивал прекрасных аборигенок.
— Что происходит? — печалилась Электра.
— Она поможет? — дула губки Диана. — Зачем тогда прилетела?
Перед закатом Люба прислала весточку:
— Зайди.
На её личном летательном аппарате кроме пульта управления, совмещённого с рабочим кабинетом, присутствовала уютная спаленка.
— Ты знаешь, не готова к оргиям. Останешься у меня? — голос призывный, воркующий, голос горлицы из гнезда.
Это месть — сразу сообразил. Мне за мои измены. Электре за её красоту. Диане за то, что она есть…. Подумал, как подло, и остался.
— Этот аппарат сделан по принципу UFO, у него есть антигравитационное поле. Хочешь, займёмся любовью в невесомости?