Семь дней Создателя
Шрифт:
На следующий день в лагуну вошло научно-исследовательское судно, нашпигованное аппаратурой и очень деловой командой. Люди в белых комбинезонах подняли на борт останки прозрачных. Подстрекаемый тревогой Электры, напустился на Любу.
— Что вы собираетесь делать?
— Ты правильно понял — не сидеть под пальмой сложа руки. Кстати….
Главный Хранитель отдала приказ — люди с корабля вооружились. Наверное, это были лазерные пилы, и намерения их….
Я бросился к пальме:
—
Люба мешалась:
— Гладышев, частная собственность давно упразднена, твои права на недвижимость — филькина грамота.
Вытянутая вперёд рука сжата в кулак, на запястье оптимизатор.
— Убью всякого, кто приблизится.
Душа кипит и пенится, как молоко в кастрюле.
Билли:
— Ты с ума сошёл. Тебя лечить надо. Угомонись.
— Лучше уведи этих ребят — слишком борзые, как бы дров не наломали.
— Чёрт с тобой! — Люба машет рукой. — Оставьте его с этой ракитой.
Экипаж грузится на судно. Люба скрывается в своём летательном аппарате — он поднимается, зависает и плавно опускается на ютовую палубу исследовательского судна. Лагуна опустела. На черте горизонта спекается в точку силуэт корабля.
Что это было? Визит Главного Хранителя на Коралловый остро. Вот именно. Прилетела, посмотрела и забрала останки прозрачных людей. Теперь их будут расщеплять, сканировать, бомбардировать электронными потоками в интересах науки. Это знаю я и виновато смотрю на своих прекрасных аборигенок — поймут ли они? Кажется, меня не осуждают. А мне очень хочется знать, что предпринимала Электра для моего спасения.
— Что было со мной? Я ничего не помню.
— Ой, папка! Мы думали, ты спишь. А ты спишь и спишь. День, второй, третий…. Хранительница связалась со своими, попросила помощи. А они: мы уже на подходе. Тогда мама сказала: я верну его. Тебя….
— Ты нашла меня там? — спросил Электру.
— Я попросила отпустить тебя.
— Кого попросила?
— Его.
— Его? — кивнул на небо.
— Его, — Электра указала на королевскую пальму.
— Ты вступила в контакт с её душой?
— У этого древа мужское начало.
— Хорошо. Пусть будет. Ты можешь с Ним общаться? А расспросить о судьбе последних мужчин своего народа? Что здесь, в конце концов, произошло, кто-нибудь сможет сказать?
— Мы спросим у Матери.
Билли влез некстати:
— Тебя дурят.
— С чего ты взял?
— Они одухотворяют то, в чём нет и быть не может души. Это религия их народа. Ты идёшь на поводу.
— Предложи что-нибудь разумнее.
— Не надо ссориться с Хранителем Разума — лучше попроси прощения. Скоро станут известны подробности трагедии,
— А мы узнаем их прямо сейчас, — и вслух. — Верно, я сказал?
— А что ты сказал? — это Диана.
— Я сказал: давайте вместе спросим у Матери Воды, что она имеет сказать по факту трагедии.
— Ты не боишься пойти с нами? — Электра заглянула мне в глаза.
— Мы будем вместе.
— Только это надо снять.
"Этим" был оптимизатор.
— Не вздумай! — взбунтовался Билли.
— Отдохни, приятель.
Мой оптимизатор лёг на песок рядом с двумя другими. Мы взялись за руки.
— Тебе не страшно, папка?
— Я самый смелый на свете папка….
Второй поход души за пределы тела совершенно не походил на первый. Я не превратился в муравья, ни в какую другую тварь, я остался самим собой. Более того — стоял по колена в воде и держал за руки своих милых дам.
Мир вокруг начал меняться с невероятной быстротой. По небу вскачь понеслись облака. Волны превратились в рябь, а приливы стали зримы. Солнце закатилось в обратную сторону. Луна поменяла направление движение. Дневное светило вынырнуло из-за горизонта с западной стороны и погналось за ночным. Вся эта свистопляска сопровождалась нарастающим воем — должно быть, ветра.
— Что происходит? — попытался послать отчаянный вопль.
— Молчи, — принёсся ответ.
Но я и сам начал понимать — время повернулось вспять. И сейчас я увижу…. Десять раз день сменил ночь, и на одиннадцатый я увидел себя. Я увидел, как восемь оживших мужчин поднялись с песка и исчезли, растворившись в воздухе.
Что я им говорил, понять невозможно даже по жестам. Но это частности. Я видел жертвы, преступника и орудие преступления.
— Всё, — послал мысленный сигнал. — Достаточно….
…. Мы стояли в воде, взявшись за руки. Блистало солнце на небосводе и воде. Птицы гомонили. Остров жил своею жизнью. Надо было что-то объяснять, но я сказал:
— Простите.
Надел оптимизатор и побрёл прочь. Углубился в чащу, прилёг в тенёчке.
— Что же мы натворили с тобой, Билли! Как могли создать такого монстра?
— Ты сейчас о чём?
— Я видел погубителя прозрачных.
— И кто он?
— Мой брат Костя.
— Ты видел, как он напал, лишил жизни?
— Лишил, своим контактором, но борьбы не было.
— Вот видишь. Константин Владимирович сумел их в чём-то убедить. Быть может, обещал другие оболочки в других условиях.
— Весьма правдоподобно — парни тяготились бесплодием, и не такие они бессмертные, как им казалось. Только зачем всё это Константину?