Семьдесят два дня
Шрифт:
Тотчас около машины сгрудилось несколько человек.
— Положите его на стол!
— Голову, голову поверните, а не то он задохнётся!
— Воды! Дайте же ему глотнуть воды!
Люди растерянно суетились около распростёртого на полу Поля Роже.
— Разойдитесь! Оттого, что вы глазеете, мальчику не станет легче, а дышать ему и без того нечем.
Это сказал наборщик Антуан Круазен, недавно начавший работать в типографии. Его уверенный тон и решительность произвели впечатление. Все послушно расступились.
Антуан опустился на колени и приложил ухо к груди юного типографщика.
— Сердце не остановилось. Пустим в ход и все остальные колёсики, — заключил он свой осмотр и перенёс Поля на брошюровочный стол. — Ему ещё, наверно, нет и двенадцати, — заметил он, подклады-вая под голову мальчика бумажные обрезки.
— Пошёл тринадцатый, — ответил печатник Анри Прото, поднося к губам Поля чашку с водой. — Он здесь с восьми лет работает.
Анри влил несколько капель в рот мальчику, всё ещё не приходившему в сознание. Поль открыл глаза и тотчас снова их закрыл.
— Это с ним уже второй раз, — продолжал Анри. — Хозяин даже хотел его уволить, насилу упросили оставить.
— В такой духоте не только ребёнку, но и здоровому мужчине не выдержать… Надо поговорить с хозяином, чтобы дал ему работу полегче, — сказал Антуан.
— Полно тебе! Ты здесь новый человек, Антуан, и ещё не знаешь господина Пере… Да вот и он сам. Лёгок на помине! Услыхал, значит, про обморок.
Господин Пере, немолодой человек в добротном чёрном сюртуке, приблизился к столу, на котором лежал мертвенно-бледный Поль Роже. Мальчик уже пришёл в себя и, увидев хозяина, сделал попытку подняться. Но это ему не удалось.
— Лежи, лежи… Смотри, как ослаб! — вкрадчивым голосом заговорил Пере.
Он удалился, но тотчас же вернулся с бутылкой вина в одной руке и стаканом в другой. Налив вина, Пере поднёс стакан к губам Поля:
— Два-три глотка мозельского — и мальчик поднимется как ни в чём не бывало!
Поль молча отстранил стакан.
— Пей, пей, не стесняйся! Вино с твоей родины. Смотри: «Мулино. Эльзас», — прочитал Пере вслух напечатанную на ярлыке марку вина, названного по имени деревни Мулино — родины Поля.
— Это и моя родина — деревня Мулино, — отозвался Антуан. — Глотни-ка, парень, может, это вино с виноградника твоего отца.
Поль взял дрожащими руками стакан, протянутый хозяином, и глоток за глотком опорожнил его до дна. Затем он опустился на стол и закрыл глаза. Мальчик вспомнил белый домик с черепичной крышей у подножия горы Мулино, а на склонах — зелёные лозы виноградника. С этим домиком он расстался четыре года назад, но не забыл, как мать провожала его в далёкий Париж…
Вино оказало-своё действие. На лице Поля появился румянец. Через несколько минут он уснул.
Теперь хозяин заторопился:
— Идите, господа, вас ждёт работа. Мальчиком займусь я.
Он приказал сторожу Грибону отнести Поля в директорскую комнату, куда последовал и сам.
— Видна птица по полёту, — кивнув в сторону хозяйского кабинета, сказал Анри Прото. — На словах такой сладенький и обходительный, а на деле готов ради наживы содрать с тебя две шкуры.
— Не он первый, не он последний, — пожал плечами Антуан. — Все хозяева одинаковы. Выжмут из нас все соки, а потом выбросят на улицу.
— То-то я и беспокоюсь, — заметил Анри, — не верю я жалостливости да заботе, которые Пере расточает малышу. Ты, Антуан, из тех же краёв, что и Поль. Может быть, стоит написать его отцу?
— Я давно уехал из Мулино, но Леона Роже помню. Он был крестьянин трудолюбивый, тихий, бережливый. Знать, плохие его дела, если восьмилетнего сына он отправил в это пекло.
— Дела известно какие, — подтвердил Анри, — земли-то собственной у крестьянина нет, надо платить помещику за аренду. А налоги, сам знаешь, не маленькие. Для своей семьи ничего и не остаётся.
— И что же, отец ничем не помогает мальчику? — спросил Антуан.
— Первое время ещё кое-что посылал, но вот уже третий год мальчишка ничего не имеет из деревни. Старик Роже неграмотный. Тамошний священник пришлёт иной раз письмо и всё спрашивает малыша, не собрал ли он денег, не научился ли грамоте. Они там думают, что рабочим хорошо живётся в городе.
— Мальчику надо помочь, — сказал Антуан. — Я всё-таки напишу его отцу.
И Антуан написал Леону Роже:
«…Полю непосильна такая работа. С пяти часов утра до позднего вечера приходится стоять у машины. Мальчик совсем захирел, едва держится на ногах. Детям так мало платят, что даже и впроголодь им не прожить. Не можешь ли ты ему помочь хоть немного — одеть да обуть, а об остальном я сам позабочусь. Живём мы, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Что за беда, если наши порции за обедом немного поубавятся! Мальчик работает в типографии, а сам еле по складам читает, писать же и вовсе не умеет. Хорошо бы отдать его в школу хоть на один годик. Он за это время окрепнет, научится кое-чему, а потом снова за работу…»
…Утром Поль не явился в типографию. Ни Антуан, ни Анри не могли дознаться, куда девался мальчик.
Антуана это сильно тревожило.
— И в суд и в полицию заявлять бесполезно, — сказал он своей жене Клодине. — Полиция и суд всегда держат сторону хозяев.
Предчувствие не обмануло Антуана: с мальчиком действительно случилась беда. Ещё вечером, как только разошлись рабочие, хозяин типографии Пере прямо заявил Полю, что держать его у себя не может.
— Поищи работу в другом месте, — сказал он и дал Полю адрес типографии Делоне. — Переночуй здесь, а утром отправляйся к Делоне. Там нужен накладчик у печатной машины.
Мальчик проснулся на рассвете отдохнувший и приободрившийся. Он зашёл в брошюровочную, взял узелок с небогатым имуществом, который но-
сил всегда с собой. Летом Поль легко обходился без крова. В тёплую ночь всегда найдётся местечко под открытым небом, где можно укрыться от глаз полицейского и поспать на траве. Но с наступлением осенних холодов приходилось устраиваться в ночлежке, где за грязное место на голых досках он отдавал почти пятую часть дневного заработка.
Выйдя на улицу, Поль с удовольствием вдохнул свежий утренний воздух, насыщенный запахами цветов и деревьев. Хотя в кармане весело позванивали пять франков, которые он получил у хозяина, Поль не воспользовался омнибусом, который мог за полчаса доставить его на улицу Пуассоньер, где помещалась типография Делоне. Нет, на такие пустяки он не станет тратиться. Другое дело — румяная булочка, заманчиво освещённая газовым рожком в зеркальной витрине.