Семерка из козырей
Шрифт:
Вот сейчас должна испугаться и прийти в себя. Все старые модели имеют мыслительную задержку. Фокс старательно ждал, не показывая своего пренебрежения. Отдавая дань времени. Ведь оно безжалостно для всех.
Ничего подобного не произошло. Био перестала жевать и холодно спросила:
— Чего тебе надо было от моей подруги?
Признаться, Фокс не сразу понял вопрос. Да он и думал всегда, что такие устаревшие модели и говорить —то не умеют. Ну или бессвязно, набором слов, типа:
— У тебя красивый носок. Еще есть? Плати! Еще плати. Люблю навсегда! Хочешь, я буду смотреть тебе в глаза? Только скажи! Но сначала заплати!
— Чего? Какой подруги? — прошептал Фокс, чуть наклоняясь, кривясь, и, подставляя ухо, чтобы лучше слышать.
— Ничего, — сказала био и коротко ткнула кулаком в ухо.
Детектив медленно оседал, в глазах его мир сразу смазался, превращаясь в белое пятно. «О! Это же платье Ады!» — радостно подумал он, чувствуя необычайную легкость во всем теле. Фокс был рад, что наконец-то увидел своевольную био в толпе. Оказывается, они никуда не ушла.
У самого тротуара, его подхватили, не дав рухнуть окончательно.
Глава 23. Ада
И альпиниста спасли.
Спасательная команда поднялась в лагерь в полном составе, стоило ветру утихнуть. Сразу прекратилась метель. Снег постепенно переставал валить с неба. Видимость улучшалась.
И как только ветер пропал окончательно, прекратился сыпать и снег. Белая мгла медленно таяла, открывая скрытые предметы и холмики с телами. Оранжевые комбинезоны горных спасателей сновали, склоняясь над туристами. Укладывали погибших в мешки. Делали свою работу молча. Последствия были катастрофическими. Никто не завидовал Деонардо, который стоял от всех в стороне, с плотно сжатыми губами.
Тело инструктора отрыли. Он практически не был засыпан. Уложен так что основной удар на себя приняла био. Над Давидом склонился санитар, удивленно трогая трубки, которые были присоединены между человеком и киборгом. Шаткая конструкция продолжала медленно работать, хоть киборг несомненно был окончательно сломан. Теперь только на свалку или потом, можно будет сбросить со скалы, в пропасть. Там снег припорошит тело машины. И ее больше никогда не найдут. Хорошая могила для погибшего биоспасателя
— Обнаружена семерка. Мертва. Восстановлению не подлежит, — занес в протокол дежурные фразы санитар. Опустил рацию от рта. Еще раз посмотрел на в остекленевшие глаза био. Покачал головой. Многое доводилось повидать. Но к пустому взгляду мертвых так и не смог привыкнуть. Кому бы они не принадлежали — всегда вызывали трепет.
Датчик тревожно пискнул, зашелестел, выдавая результат, и санитар тут же оживился.
— Обнаружена жизнь. — Вдвоем они с помощником принялись реанимировать человека. И он застонал, не приходя в сознание. Это было настолько не обычно, что все люди на склоне бросили свои дела и медленно обернулись. На лицах, скрытыми прозрачными масками, читалось изумление.
— Живо на носилки! — приказал Леонардо, отмирая из своей позы.
Расторопный помощник санитара несколько раз наступил на развороченного био, поглубже втаптываямашину в снег. В последний раз, так спешил, что наступил на голову и лицо киборга ушло в наст снега наполовину.
Глаз медленно мигнул на бесстрастном лице, но никто из присутствующих не обратил на такую мелочь внимание.
Глава 24. Детектив Фокс
Пробудил звук.
Долгая капля срывалась с высоты и со звонким шлепком падала с ровной периодичностью, и вызывала повышенную тревожность. Автоматический шприц из аптечки первой помощи с готовностью всадил дозу успокоительного и отщелкнул пустую капсулу. Держи человек экстренную помощь! Сейчас тебе станет легче! Только не волнуйся. Аппарат с секунду подождал эффекта и отключился, прекратив жужжать.
Бульк!
Вода? Откуда вода?
Полицейский забеспокоился, зашевелился и откровенно с новой силой заволновался — аппарат в бешенстве за вращал револьверным механизмом, подыскивая нужное лекарство. И отключился, не найдя ничего нового. Дальше сам, человек. Слишком много отрицательных эмоций за сегодняшний день. Аптечка была пуста. И могла только издавать противный звук вращающего барабана, но они оказывать помощь. Бесполезные технологии! Так, значит, они заботятся о человеке, когда он в отчаянии!
Фокс, вздохнул, это он и сам знал, про дрянной день. Последние двадцать лет все такие были. Открыл глаза и с непониманием посмотрел перед собой, оценивая полумрак, выискивая очертания знакомых предметов. Никакой улицы, недовольных пешеходов, наглых водителей, не любящих ответственных и старательных самокатчиков, яркой навязчивой рекламы на фасадах домов — не было.
А, где вечное солнце? Удушливый солнцепёк, от которого сходишь с ума? В какой-то момент ему даже понравилась непривычная прохода. Пока картина не стала ясной!
Причудливые тени, непонятных старинных механизмов, переплетение старых гнилых труб, свисающих беспорядочном хаосе с потолка — вот, что предстало перед глазами.
Однако Фокс, опытный детектив и первый сотрудник своего отдела, так и не мог понять где находится.
Еще этот запах! Застоявшейся гнилой воды, и сладкий трупный запах смерти, который ни с чем не спутаешь, начал дурманить голову. Фокс откровенно забеспокоился и попытался из полулежащего состояния принять хотя бы сидячее. Нога, преодолевая сопротивление толщи воды заскользила по полу, ища опору. Глаза сразу расширились. Дурман и вялость мигом исчезли. Барабан аптечки привычно зажужжал и отключился. Человек лежал в неглубокой воде, а в метре от него на островке мусора застыли вечными памятниками высохшие трупики крыс. Рядом, поплавками, плавали использованные тюбики шприцов от его аптечки. Выходит, не напрасно реанимировала, потратив недельный запас. Да лучше бы умереть дала! Мужчина встрепенулся, окончательно приходя в себя. Дернулся, садясь и постарался прикрыть от ужаса руками, зажмуривая глаза.
Удара не произошло. Возможно, судьба уже его нанесла и теперь тайком наблюдала за полицейским, гадая, что он предпримет.
Фокс судорожно вздохнул и затрясся, когда увидел, что руки его связаны между собой толстой проволокой. И в отличии от ржавых гнилых труб, покрытых бурым мхом и мотками паутины, проволока пугала до икоты свой толщиной и новизной. Очень сильно выделяясь на фоне разрухи и запустения. Кисти рук непривычно заныли.
— Свободу полицейскому! — зашептал Фокс вмиг пересохшими габами. Голос пропал. — Со мной так нельзя...