Семейное дело
Шрифт:
Но были и те, кто поверил шерифу. Право, это было не так уж и трудно. Ни Дарси, ни её брат не были похожи на обычных, добропорядочных граждан. Люди подспудно чувствовали в них какую-то чертовщину, а странный род деятельности этих двоих вкупе с недопустимым внешним видом и поведением Дарси завершили образ охотников на нечисть, которым никто не доверял. Кто, если не они, были ближе всего к ведьмам?
Бэррингер заставил Дарси поднять голову. Она принялась отплёвываться и кашлять, вода толчками выходила изо рта и текла из носа. У Дарси даже не было сил держать глаза открытыми.
— А что ты скажешь теперь? — мужчина оглядел толпу
Дарси молчала, в отчаянной попытке стараясь надышаться спасительным воздухом, не в силах осознать, что для неё вот-вот всё будет кончено.
— Молчишь? — Бэррингер сильнее сжал пальцы на её шее. — Прости, детка. Представления с костром не будет. Мы сожжем твоё тело после смерти, а теперь… - Дарси взвыла, впилась ногтями в ладони и не заметила, как шериф вдруг поперхнулся и умолк. Его пальцы внезапно разжались, и девушка рухнула на землю, продолжая надрывно кашлять и дрожать.
Она ничего не видела и не чувствовала, кроме воздуха, что наполнял её лёгкие, и непреодолимой усталости, овладевшей ей. Была ли она спасена или это только отсрочка неминуемого?
Дарси не слышала выстрелов, не знала, что шериф был убит, а его горячая кровь расползалась по земле, стремясь окунуть в себя белые, дрожащие пальчики охотницы, что лежала рядом.
Полуденное солнце слепило ей глаза даже сквозь сомкнутые веки. Кто-то осторожно потянул Дарси на себя, заставляя перевернуться на живот, чтобы ей стало легче дышать.
Где-то звучали разъярённые голоса и призывы опомниться. Она могла поклясться, что слышала Локи.
Спасена. Спасена. Теперь можно… теперь можно, наконец, уснуть.
— Всё хорошо. С тобой всё будет хорошо, — шептал нежный женский голос.
Дарси постаралась приоткрыть глаза, но всё, что она успела увидеть перед тем, как потерять сознание и впасть в спасительное небытие, были ярко-рыжие волосы, обрамляющие обеспокоенное, красивое лицо незнакомой женщины.
Спасена.
========== Часть 6. Боль ==========
Северная часть Аугсбурга представляла собой плачевное зрелище. Очевидцы и чудом выжившие утверждали, что дома и сараи вспыхнули мгновенно, огонь стремительно и безжалостно пожирал всё нажитое имущество несчастных горожан. Пожар настиг и старую часовню, пользовавшуюся большой популярностью у жителей. И без того ветхое строение почернело, покосилось и теперь служило уродливым напоминанием о случившемся.
Бог оставил этот город, не иначе.
Заметно отросшие, слипшиеся локоны Локи неустанно лезли ему в глаза, мешались, но, увы, не скрывали недобрых взглядов, брошенных некоторыми в его сторону. Не нужно было быть большим умником, чтобы прочесть в грязных, скорбных лицах горожан невысказанные обвинения.
Локи молчал и лишь крепче стискивал зубы. И Джексон молчал. Он уже, собственно, успел поведать охотнику о случившемся во всех подробностях, когда ранним утром они столкнулись в трактире.
Локи был бы и сам рад узнать, что же гнало его на рассвете прочь от тёплой, нежной, спящей Дарси, что свернулась калачиком у него под боком, грея своим дыханием его плечо? Ведь не был же никогда трусом и с девицами поутру привык особо не церемониться!
Как же он злился на себя за мучительную двойственность чувств, что никогда не была для него характерна. Ему хотелось крепко прижать Дарси к груди, накрыть ладонью округлое плечико, поглаживая кончиками пальцев выпирающую косточку,
Прошлой ночью Локи видел другую Дарси. Она бесстрашно смотрела ему в глаза — раскрасневшаяся, взмокшая, — она отчаянно цеплялась за его плечи, иногда болезненно кривила губы, но продолжала подаваться навстречу, неустанно шепча то его имя, то имя Господа, и дарить Локи свои первые ласки. Он теперь никогда не сможет выбросить этот образ из головы. Дарси свела его с ума, опьянила собой и покорила, словно по рукам и ногам связала, чертовка! Разве мог он тогда думать о её невинности и неопытности? Разве мог он при всём желании воскресить в памяти ту тощую, угловатую девчонку в сером штопаном платьице, которую он несколько лет назад спас в лесу, когда смотрел на неё этим утром — бледную, обнажённую, освещённую лишь предрассветным заревом?
Из этой девочки, что он забрал с собой, Дарси превратилась в красивую, особенную женщину — строптивую, дерзкую, но верную и любящую; неопытную, юную, но такую отзывчивую и соблазнительную. В его женщину.
Нет, у Локи совершенно не было возможности и желания лишиться этого сокровища. Но при этом он определённо не знал, как ему следовало вести себя с ней дальше. И с каждой минутой это тревожило Локи всё сильнее и сильнее, а потом и вовсе вытолкнуло из тёплой постели прочь.
Он поспешно одевался, то и дело возвращаясь взглядом к маленькой фигурке, частично скрытой от его глаз под тонким одеялом. Не иначе, как с ума свела, чаровница, раз он теперь ни о чём другом думать не мог. Взрастил себе демона на погибель.
И даже теперь, находясь вдали от Дарси, Локи никак не мог выпутаться из её сетей, опомниться и прийти в себя.
Когда раздался выстрел — далёкий и будто бы совсем ненастоящий, — они с Джексоном уже были на обратном пути. Старик то и дело сокрушённо качал головой, тяжело вздыхал и поджимал сухие потрескавшиеся губы. Сам он жил недалеко от площади, но среди погорельцев и погибших были его добрые товарищи и знакомые.
Локи резко остановился, напрягся и вопросительно взглянул в сторону следопыта.
— Это на площади стреляют?
Джексон повернул голову и слегка наклонил её, будто бы прислушиваясь. Прохожие заволновались, некоторые жители повыскакивали из своих домов, выясняя друг у друга, в чём же дело. Одна костлявая старуха разразилась бранью, и звучание её мерзкого визгливого голоса заставило окружающих забеспокоиться ещё сильнее.
— Не к добру это, — проворчал следопыт, обращаясь к Локи. Его взгляд был мрачен и тревожен. — Как бы наш шериф не принялся вершить самосуд. Не впервой.