Семейное проклятие
Шрифт:
Схватила нового знакомого за руку, потащила к лифтам.
– Окончательно головой повредилась, – жалостливо покачала головой консьержка.
Впрочем, Галя уже сама проклинала свой порыв. Тоже мне, поклонница «Москвы слезам не верит»! У Баталова – Гоши из фильма – только сапоги были грязные, а с этого, пока раздевался в коридоре, целая лужа натекла. Его же отстирывать надо полностью! И с какой стати этим должна заниматься она? Вместо того, чтоб поехать, как собиралась, на кладбище к Митеньке?!
Но делать было нечего.
Галина велела:
– Стой здесь.
Сама
– Простыню дай, – подсказал Гена. – Я, когда вымоюсь, завернусь. И полотенец пару не забудь.
Скрылся в ванной.
Галя притащила газетку, водрузила на нее ботинки Геннадия – настоящие бомжацкие, грязнющие. Смахнула туда же его ветровку – гостю хватило наглости положить ее на тумбочку. Вытерла пол в коридоре. Мимоходом взглянула на себя в зеркало, подправила прядь волос, смахнула со лба капельки пота и разозлилась еще больше. Она что же, этому алкоголику понравиться пытается?! Гнать, гнать его из дому! Пусть, так и быть, моется – и сразу прочь! Но только как он пойдет в насквозь мокрой, в грязевых разводах одежде?!
Галина едва не заплакала из-за тупика, в который себя загнала. А тут еще совершенно некстати телефон забренчал. Взглянула на определитель: Верочка, кому ж еще ей звонить. Не ответить нельзя.
– Да, – тоскливо выдохнула в трубку Галя.
Зато у Бородулиной голос веселый, счастливый. Сообщила деловито:
– Галочка! Я подъезжаю к вашему дому. Буду через пять минут.
– А где Андрюша? – Растерянно пролепетала Круглова.
…Ее подруга – и добрый гений! – родила всего два месяца назад. И заявила торжественно, что теперь будет навещать ее гораздо реже. «Потому что нынче, простите, Галочка, у меня другой приоритет. Хочу себя хотя бы на полгодика полностью ребенку посвятить!»
А тут вдруг в гости едет. Явно одна.
– Чего-то случилось? – растерянно пробормотала Круглова.
– Да! – радостно отозвалась Вера. – У меня для вас потрясающая новость!
– Про Митю?! – вырвалось у Галины.
– Га-алиночка Степановна, ну о чем вы говорите?.. – укоризненно протянула Бородулина.
– Конечно, о чем это я. Простите. – Взяла себя в руки Круглова.
– Все, паркуюсь! – доложила Вера. – Отпирайте дверь!
Соединение оборвалось. Галина затравленно посмотрела на грязные ботинки Гены, его ветровку. Что скажет Вера?! Нет, нельзя, чтоб она видела!
Галя молнией метнулась к ванной, забарабанила в дверь:
– Геннадий! Немедленно выходите!
Тот выглянул – распаренный, умиротворенный:
– Что случилось?
– Пожалуйста! Идите в спальню! Быстро! И сидите там тихо, я вас умоляю!
– Хренасе! – ухмыльнулся тот. – Муж из командировки, что ль, приехал?
– Как вам не стыдно! – с отвращением процедила Галя.
– Ладно тебе, – ухмыльнулся он.
Но снизошел, повиновался. Прошлепал босыми ногами в спальню. Нахально опустился – на ее постель.
Галя захлопнула за ним дверь, задыхаясь от волнения, бросилась обратно в ванную, запихнула его одежду в корзину с грязным бельем, ботинки с ветровкой засунула в обувной шкаф. Подтерла следы влажных ног. Впрочем, вся конспирация зря – консьержка наверняка поделится своими опасениями с Галочкиной подругой.
Что ей говорить?! Галя втянула голову в плечи. Ох, и устроит ей сейчас Верочка разнос – из лучших побуждений, конечно.
Но нет, видно, промолчала консьержка. Никаких упреков не последовало, и вообще Вера вся просто лучилась от счастья. Да и выглядела прекрасно – хотя в прошлый раз, всего несколько дней назад, приезжала бледная, с запавшими глазами.
Небрежно бросила сумку крокодиловой кожи на тумбочку, где только что лежали Генины тряпки, хитро улыбнулась:
– Вы по утрам пьете, Галина Степановна?
– Что? – опешила та.
– Ну, не коньяк же! – расхохоталась Вера. – Шампанское со льдом. Очень благородный напиток. Я привезла. Лед, кстати, тоже. У вас ведь его нет? Хотя, что я спрашиваю, откуда у вас возьмется лед? Милая вы моя, Галина Степановна!
Неожиданно обняла ее, чмокнула в щеку:
– Как я уже к вам привыкла!
Никогда прежде не видела Галя такой всегда суховатую, сдержанную Верочку.
Гостья протянула ей пакеты:
– Накрывайте на стол! Там шампанское, фрукты. Я пока руки помою.
Удалилась в ванную, крикнула оттуда:
– Что это у вас бомжами воняет?!
Галя снова сжалась. А Вера по-прежнему весело продолжала болтать:
– Из труб, наверно, несет, они все гнилые. Давно пора менять, ну ничего, я организую!
Впорхнула в кухню, выхватила из Галиных рук шампанское, подмигнула:
– Культурненько открыть или со взрывом?
– Верочка, да что сегодня с тобой? – не выдержала Круглова.
– Сначала выпейте, потом скажу, – усмехнулась гостья. – Только до дна, до дна!
И буквально влила в Галину пузырящийся напиток. Та с непривычки закашлялась – последний раз она пила спиртное девять лет назад, на поминках по Митеньке.
Понурилась – как всегда, когда что-то напоминало ей о сыне. Но Вера не дала уйти в себя, затеребила:
– Галиночка Степановна, тук-тук, отоприте! Внимание, моя новость! Я нашла для Андрюши совершенно потрясающую няню! Настоящая Мэри Поппинс. Два высших образования, свободный английский, разговорный французский. Так что я теперь – ура! – возвращаюсь на работу! Поздравьте!
Однако Круглова лишь покачала головой. Ничего себе потрясающая новость. Ох! Как Вера только может?! Да если бы ее Митенька вдруг к ней вернулся – она б его ни на час, ни на секунду одного не оставила. Тем более малыш Верин – совсем кроха, всего два месяца ему…
– Вы что? Не рады за меня? – слегка сбавила бравурный тон Бородулина.
– Ну, что ты, девочка, – как можно мягче произнесла Галина. – Я знаю: ты умная, ты всегда права. Но, может быть… ты немного торопишься передать маленького в руки няни? Подумай сама: какая разница, сколько она языков знает? Твой Андрей еще такой беззащитный… Ему мама нужна, а не чужой человек.