Семейный человек
Шрифт:
Билдер (пытаясь подавить раздражение). Послушай, Мод, не глупи! Подумай о моем положении: я член муниципального совета, судья, а в будущем году мэр города. Когда одна дочь живет в незаконной связи...
Мод (с живым интересом). Значит, ты их накрыл?
Билдер. Ты что - знала об этом?
Мод. Разумеется.
Билдер. Боже мой! А я-то думал, что в нашей семье все добрые христиане.
Мод. Ах, папа!
Билдер. Не смей смеяться над верой!
Mод. У добрых христиан есть только
Билдер хватает ее за плечи и начинает трясти. Когда он отпускает ее, она встает, бросает на него злобный взгляд и неожиданно изо всей силы
наступает ему на ногу.
Билдер (взвыв от боли). Ах ты, змееныш!
Мод (становится так, чтобы между ними оказался стол). Я не позволю, чтобы меня трясли.
Билдер (уставившись на нее). Ты разозлила меня, и вот тебе результат. Я тебя вышколю!
Мод. Если б ты знал, как ты сейчас похож на прусского офицера!
Билдер нервно проводит рукой по лицу, как бы стирая с него что-то.
Не поможет! Это въелось слишком глубоко!
Билдер. Дочь ты мне или нет?
Мод. Во всяком случае, не по своей воле. Я никогда не любила тебя, папа. Уже с тех пор, как была вот такой... Я видела тебя насквозь. Помнишь, как ты зачастил к нам в детскую, потому что Дженни была хорошенькой! Ты думаешь, мы этого не заметили, но ты ошибаешься. А в классную? Мисс Типтон? А помнишь, как ты стукал нас лбами друг о друга? Нет, ты не помнишь, но мы помним. И...
Билдер. Ах ты, дерзкая мартышка! Ты замолчишь или нет?..
Мод. Нет, тебе придется кое-что выслушать. Ты никого по-настоящему не любишь, кроме себя, папа. Что хорошо для тебя, должно быть хорошо для всех. Я часто слышала твои разговоры о независимости, но для тебя это акционерная компания, и все ее акции в твоих руках!
Билдер. Чепуха! На независимость имеют право только те, кто может сам себя содержать.
Мод. Вот почему ты и не хочешь, чтобы я сама себя содержала.
Билдер. Да разве ты способна на это! Кино! Как бы не так! Через год ты будешь на панели. У Атены хоть есть какие-то гроши, но у тебя... у тебя же нет ничего.
Мод. Кроме моего лица.
Билдер. Лицо-то и губит женщин, дорогая моя.
Мод. И пусть, я не приду тогда к тебе за помощью.
Билдер. Имей в виду: если ты уйдешь из моего дома, я от тебя отрекусь!
Мод. Да я и теперь лучше пойду мыть полы, чем останусь здесь!
Билдер (почти трагическим тоном). Будь я проклят! Послушай, Мод, тут виной моя вспыльчивость! Ты довела меня до бешенства. Я сожалею, что тряхнул тебя, но ведь ты в отместку отдавила мне все пальцы на ноге. Ну, образумься же! У меня и так слишком много неприятностей. Ты пользуешься всей свободой, какую только можно предоставить девушке до замужества...
Мод. Он не понимает...
Билдер. Понять что?
Мод. Что свою жизнь я хочу прожить по-своему.
Он обходит стол, стараясь приблизиться к ней, а она отступает от него.
Билдер. Не понимаю, какая муха тебя укусила.
Мод. Микроб свободы; он носится в воздухе...
Билдер. Вот именно, и пусть он там и остается! Это - первое разумное слово, которое я от тебя услышал. Ну, хватит! Снимай шляпу и давай помиримся!
Мод смотрит на него и медленно снимает шляпу. Напряженность Билдера
исчезает, он испускает вздох облегчения.
Вот так-то лучше! (Идет к камину.)
Мод (бросается к двери в прихожую). Прощай, папа!
Билдер (за ней). Мартышка! (Услыхав, как щелкнула задвижка, идет к окну.)
За дверью слышна какая-то возня, затем входит Камилла.
Что случилось с дверью?
Камилла. Она была заперта на задвижку, мосье.
Билдер. Кто ее запер?
Камилла (пожимая плечами). Не знаю, мосье. (Собирает чашки и останавливается около него. Вкрадчиво.) Мосье несчастлив...
Билдер (удивленно). Что? Конечно! Кто может быть счастлив в таком семействе, как мое?
Камилла. Но такой сильный мужчина... Хотелось бы мне быть сильным мужчиной, а не слабой женщиной.
Билдер (глядя на нее с невольным восхищением). А вам-то чего не хватает?
Камилла. Надо бы убрать коньяк. Налить мосье еще рюмочку?
Билдер. Нет! Впрочем, налейте.
Она наливает коньяк, он пьет, протягивает ей рюмку и вдруг опускается в кресло. Камилла ставит рюмку на поднос и ищет на каминной полке спички.
Билдер, не выдержав, обнимает ее.
Камилла. Спичку, мосье?
Билдер. Будьте добры.
Камилла (спотыкается об его ногу и падает к нему на колени). Ах, мосье!
Билдер, не выдержав, обнимает ее.
О! Мосье!
Билдер. Ах ты, бесенок!
Она неожиданно целует его, он возвращает ей поцелуй. В то время как они занимаются этим увлекательным делом, миссис Билдер открывает дверь из передней, смотрит на них несколько секунд, не замеченная ими, и спокойно уходит. Билдер отталкивает Камиллу, то ли услыхав, как закрылась дверь, то
ли почувствовав угрызения совести.
Что я делаю?
Камилла. Целуетесь.
Билдер. Я... я забылся.
Они встают.
Камилла. Это было очень... приятно.
Билдер. Я не хотел этого делать. Уходите... уходите!
Камилла. О, мосье, вы все испортили!
Билдер (пристально глядя на нее). Мне думается, что вы дьявольское искушение! Ведь вы же умышленно оступились.
Камилла. Может быть.
Билдер. Для чего это вам было нужно? Ведь я семейный человек.